Пари на отличницу

– Интересно девки пляшут, – буркнул себе под нос блондин, подавившись застрявшим в горле смешком. И нет, Егор не имел в виду компанию приятеля: куда больше его заинтересовало явление Курочкиной народу. С очкариком под ручку, она гордо продефилировала через полклуба и разместилась на одном из кожаных диванчиков, чопорно закидывая нога на ногу. Подзывая официанта, делая заказ и теснее прижимаясь к боку одетого в дурацкий клетчатый пиджак щуплого паренька.

От того, что его сиятельной, неотразимой и вообще замечательной персоне предпочли не просто кого-то другого, а завалящего ботаника, Пашке подурнело. Он фырчал, пыхтел и покрывался неравномерными красными пятнами, уже не радуясь ни соседству с плоским животом и аппетитной грудью маркетолога Инны, ни озвученному ранее и воспринятому, как манна небесная, предложению закончить вечер у Марины. Девочки без комплексов, обещавшей показать шатену коллекцию ракушек, кораллов и фильмов пикантного содержания. 

Егор даже отставил стакан в сторону, полностью сосредоточившись на грозившей разыграться не то драме, не то комедии. Готовясь в нужный момент вмешаться и оттащить быка-Веселовского от начинающего тореадора в лице спутника Милки. Потому что, влипая лет с тринадцати вместе с таким же непутевым, как и он сам, товарищем в уличные драки и фанатские войны (какой футбольный матч без потасовки?), Потапов слишком хорошо знал, чего ждать от Пашки. Особенно, если друг вот так лихорадочно пожевывает нижнюю губу, попеременно сжимая и разжимая кулаки.

Веселый предельно аккуратно отцепил от дизайнерской футболки руки Инночки с убийственно длинным маникюром ядовитого, салатового цвета, отмахнулся от щебетавшей что-то до невозможности глупое Марины. И, не оправдав прогнозов Потапа, взгромоздился на барную стойку под чей-то оглушительный свист и вдохновенные крики, требовавшие «продолжения банкета», а если быть точнее – стриптиза.

– Курочкина! Курочкина! – Милка глянула на сложившего ладони лодочкой парня, как Ленин на буржуазию, и демонстративно отвернулась. Уйдя в глубокую несознанку и делая перед очкариком вид, что она с птичьей фамилией не имеет ничего общего.

Пашка сдаваться не собирался, спрыгивая со своего помоста и в несколько шагов преодолевая расстояние до дивана, где ворковала растворившаяся друг в друге парочка. Веселовский этикету был не обучен (как ни старалась его утонченная мама, преподававшая вокал в элитной школе), на правила плевал чаще, чем Егор заключал пари, так что по-хозяйски легшие на плечо Милене пальцы были скорее неизбежностью, чем случайностью.

– Пойдем на свидание. Завтра! – брюнетка оценила всю степень помешательства одного конкретного индивида и, тряхнув мелкими кудряшками, озорно взлетевшими вверх, поднялась, утягивая за собой ботаника.

– Олежек, а поехали в другое место, – нежно пропела Курочкина, прожигая Павла тяжелым, осуждающим взором. – А то тут тамада… больно хороший, и конкурсы для нас слишком интересные.

________

*[1] – речь идет о французском кинофильме «Такси», сочетающем в себе элементы комедии и боевика, повествующем о дружбе таксиста Даниэля и полицейского Эмильена.

Глава 25

Вика

Самые простые чувства — это и

есть самые сильные чувства.

И одно из них — ревность.

(с) «Жизнь взаймы», Эрих Мария Ремарк.

Пока я на все лады проклинала Семенову вместе с ее подпевалами, скрупулезно восстанавливая залитые чернилами конспекты, Олег, брезгливо поморщившись, избавился от кошмарного пиджака жуткой расцветки. И стянул с носа ненужные очки, мешавшие нормально видеть и превращавшие стройный мир в невнятное размытое пятно. Высокий худощавый брюнет с хитринкой в почти черных глазах, чуть длинноватым греческим носом и загадочной ухмылкой приходился Миленке никем иным, как двоюродным братом. Обожавшим пышечку до умопомрачения, бравшим с самого детства ее вину на себя, начиная от сломанного каблука дорогущих алых туфель матери Курочкиной, заканчивая испорченной клумбой, на которой так и не выросли арбузы. И согласившимся на коварную авантюру сугубо из меркантильных целей – ради домашнего ужина, состоявшего из трех блюд и десерта. А вовсе не для того, чтобы побаловать вдохновенно кружившуюся по кухне мелкую.

– По-моему я где-то продешевил, – окинув скептичным взглядом стремительно уменьшавшийся шарик крем-брюле, заключил Олежка и попросил добавки, мимолетом заметив:– Так убого меня даже мама не одевала в третьем классе.

– Олежек, ты чудо! – Милка положила в пиалу внушительную горку мороженого и присела на край кресла, в котором вольготно расположился брюнет, растрепывая его волосы и звонко целуя брата в висок. Мечтательно воздев очи к потолку, Курочкина облизала полные губы, будто в мельчайших деталях воспроизводя сцену их вчерашнего столкновения с Веселовским, и победно обратилась ко мне: – ты бы видела его обалдевшее лицо!