Что он здесь делает? Может он думает, что это комната Джейка, а не моя? Может быть, он просто пробрался не в то окно?
Лайам и я не ладили, поэтому я не представляла, что он здесь делает. Он, казалось, тешил свои амбиции всю жизнь, дразня меня. Он постоянно ставил мне подножки, дергал за волосы и имел дурацкую привычку называть меня Ангелом. Он называл меня так с того самого момента, когда мы встретились, это сводило меня с ума, но он отказывался прекратить это.
- Лайам, убирайся! – прошептала я, отчаянно пытаясь подтолкнуть его обратно к окну. Он не сдвинулся с места, просто обнял меня крепко-крепко и прижал к груди. Я лупила его, пытаясь оттолкнуть, но он лишь сильнее прижал меня.
- Все хорошо! – шептал он, гладя по волосам.
Было так приятно от того, что он утешал меня, что слезы полились с удвоенной силой. Лайам знал о моем отце и об издевательствах, через которые мы все проходили. Однажды, когда Джейк был весь в синяках, он не выдержал и рассказал всю правду своему лучшему другу. Джейк и я, вместе, умоляли его ничего никому не говорить, и до этого дня он никогда не нарушал слово.
Я рыдала и злилась на себя за то, что снова плачу, но просто не могла остановиться. Я громко шмыгнула носом и вытерла его рукой. Я подняла взгляд на Лайма и увидела, что в его голубых глазах тоже видны слезы, но он продолжал прижимать меня к себе. Мой подбородок дрожал, я отстранилась, чтобы взглянуть на него.
- Что ты здесь делаешь? – прошептала я.
Он вздохнул, сел на край кровати, притянул меня к себе, и сидел, нежно покачивая меня.
- Я видел тебя из своего окна. Я просто хотел прийти и убедиться, что ты в порядке, - прошептал он в ответ, все еще крепко обнимая меня.
Я снова посмотрела на окно. Окно комнаты Лайама было прямо напротив моего, я могла видеть его комнату, а значит и он мог видеть мою. Покусывая губы, я кивнула и снова прижалась к нему, ища поддержки.
Пока я снова рыдала на его груди, я заметила, что он был одет в футболку с Пауэр Рейнджерами и такие же шорты. Я нахмурилась, смутившись от того, что он был так одет, хотя на улице было холодно. Я уставилась на будильник, увидев, что уже было почти половина девятого. Я проплакала целый час.
Через некоторое время я немного успокоилась, но слезы по-прежнему текли из глаз.
- Я в порядке. Тебе нужно идти, - прошептала я, снова подталкивая его, пытаясь столкнуть его с кровати.
Он твердо покачал головой:
- Я не уйду, пока ты не прекратишь плакать, - объяснил он.
Его руки обвили меня за талию, и он притянул меня к себе, чтобы я легла вместе с ним на свою кровать. Его руки так крепко сжимали меня, что я не могла отодвинуться ни на дюйм. Но мне было хорошо. В его сильных объятиях я чувствовала себя в безопасности и защищенной. Я прекратила сопротивляться, пододвигаясь еще ближе, прижимаясь к нему всем телом, и рыдала на его груди.
С утра я проснулась все еще в его крепких руках. Я глянула на часы и ахнула. Шесть двадцать утра.
-Лайам! - шептала я, пытаясь растрясти его.
- Мм, мама, что такое? – бормотал он все еще с закрытыми глазами.
Сердце бешено забилось.
-Тихо, - прошипела я, быстро закрывая ему рот рукой. Я посмотрела на дверь, ожидая, как в нее ворвется отец и увидит Лайама в нашем доме. Я не могла поверить в то, что мы заснули, это так плохо.
Он резко открыл глаза и в замешательстве посмотрел на меня. Его взгляд бродил по комнате, и он вдруг тоже ахнул.
- О нет, я заснул? – прошептал он, сев и проведя рукой по своим волосам цвета шоколада, торчащим во все стороны.
- Тебе надо идти домой. Быстро! – прошипела я, схватив его за руку и приложив все силы, чтобы поставить его на ноги. Он кивнул и бросился к окну, открыл его и перебросил ногу через подоконник. Я наблюдала, как он вылезает. Когда он протянул руку, чтобы захлопнуть окно, я поймала ее и с благодарностью улыбнулась.
-Спасибо, - прошептала я. Мне действительно нужны были эти объятия вчерашним вечером. Это была, наверное, лучшая вещь, которую Лайам когда-либо делал для меня.
Он улыбнулся в ответ, от чего его глаза засверкали на утреннем солнце.
- Не за что, Ангел.
Он закрыл окно, повернулся и побежал по покрытому росой газону, исчезнув вскоре в дыре в заборе, который разделял наши владения.
Он снова появился, когда забрался в свое собственно окно. Я улыбнулась и едва заметно махнула ему, прежде чем закрыть шторы и выдохнуть с облегчением от того, что он не попался. Мысль, что мой отец может причинить боль Лайаму, скрутила желудок. Нам несказанно повезло, что мы не попались. Я боялась думать о том, что могло случиться, если бы его родители зашли к нему в комнату, а его кровать была бы пуста, или что случилось бы, если бы я не проснулась с утра пораньше, и он не успел бы пробраться обратно.
Глава 2.
лет спустя.