Парень из ларца

– Агата, придерживайся фактов, – поправил Макс. – Я часто пытался позаимствовать у тебя пятерку фунтов. Держи карман шире! Ты никогда не делилась ни со мной, ни с кем-либо из нас. Но если ты хочешь оказаться обманутой, тебе не нужно далеко ходить за человеком, который тебя надует!

Миссис Пайнфольд проигнорировала явный намек на Ашмуна.

– Я подумаю, – повторила она. – А сейчас я не хочу ничего предпринимать. Мы должны придержать землю, и я не понимаю, почему я должна рисковать своими финансами, вкладывая их в ваши участки. Я могу быть покладистой, но есть же предел, Макс, и твое предложение кажется мне непомерным.

Дерек Гейнфорд, видимо, предполагал, что предложение Макса может быть принято, и в итоге разочаровался, что повлияло на его состояние. Он сильно кашлянул и, пытаясь отдышаться, откинулся на спинку кресла. К тому моменту, когда он смог говорить, у него кончилось терпение.

– Агата… тебе… сделали… честное... предложение. Если ты… отказываешься… то… я настаиваю… продать все… сразу. Трое из нас… за то, чтобы... продать. Кеннет, может… говорил… Можете сохранить… свою долю… если хотите… Но трое из нас… хотят видеть деньги… и вы можете… сделать…

Дерек приложил чрезмерные усилия. Он изможденно откинулся на спинку кресла. Задыхаясь, он прохрипел:

– Капсула!

Дафна бросилась к нему и стала шарить по карманам его пиджака. Больной покачал головой.

– В куртке? – спросила Дафна.

Дерек ответил слабым кивком, и она выбежала из комнаты и почти сразу же вернулась с завернутой в платок капсулой. Дереку Гейнфорду удалось вытащить платок, опрокинуть в него капсулу. Он уткнулся лицом в платок. Раздался звон разбитого стекла, и комната наполнилась запахом грушевых капель, таков аромат эфира амилнитрита.

Но к этому времени, кажется, было уже поздно. Дерек раз или два глубоко вдохнул, но его дыхание затруднилось, лицо посинело из-за недостатка кислорода в крови. Он потерял сознание.

– Вызвать ближайшего доктора, быстро! – приказал Уэндовер, обращаясь к Максу. – Телефон. Живее!

Дафна, потрясенная страданиями кузена, опустилась на колени у его кресла и взяла его руку в свои.

– Он ужасно холоден, – сказала она. – Дерек!

Ее зов остался без ответа. Больной стиснул челюсти и со свистом дышал через зубы, но вдохи становились все медленнее и труднее. Его глаза смотрели вперед, но, очевидно, он ничего не видел.

Наконец, прибыл врач, но, едва взглянув на него, Уэндовер не предвидел ничего хорошего. «Неопытный молокосос, пытается скрыть нервозность и ничего не добьется», – подумал он.

Уэндовер кратко описал случившееся. Медик слушал его, ковыряясь в сумке, беря что-то из нее, но тут же откладывая обратно и вынимая что-то другое. Затем он с серьезным видом проверил пульс Дерека.

– Я едва нащупал пульс, – сказал он, избегая того, чтобы смотреть кому-либо в глаза. Приступ кажется очень сильным. Говорите, хроническая астма? Хм!

Казалось, что дыхание Дерека остановилось.

– Вы можете что-нибудь сделать? – резко спросил Уэндовер.

– Сначала я должен выяснить, в чем проблема, – защищаясь, возразил доктор. – Нельзя лечить пациента, не зная, что его беспокоит. Я должен выяснить…

– У него сдает сердце. Кто угодно это заметит, – парировал Уэндовер. – Если вы ничего не сделаете, то оно совсем остановится. Как насчет стрихнина? Он у вас есть?

– Можно попробовать, – заметил врач и вновь обернулся к сумке.

Он вынул таблетки, стерильный шприц и воду для инъекций. Уэндовер с раздражением наблюдал за тем, как таблетка медленно растворяется в воде. Затем доктор снова замешкал, застыв со шприцем в руках и наблюдая за пациентом, словно надеясь, что тому внезапно станет лучше, и инъекция станет не нужна. Уэндовер обернулся к женщинам и жестом указал им на дверь.

– Да, думаю, мы пойдем, – невозмутимо сказала миссис Пайнфольд. – Нам здесь не место. Подождем за дверью. Даф, пошли!

Бросив взгляд сквозь слезы, Дафна последовала за сестрой. Снова повернувшись к больному, Уэндовер обнаружил, что врач все еще колеблется. Выражение лица Уэндовера подтолкнуло того к действию. Он нерешительно ткнул иглой в кожу, а затем надавил на поршень. Но никакой реакции не последовало. Доктор отложил шприц и взял Дерека за запястье, какое-то время подождал, а затем мрачно покачал головой.

– Его пульс остановился. Я его не нахожу.

– То есть, он умер? – спросил Макс.

– Думаю, да. Нам нужно немного подождать, чтобы убедиться.

Уэндовер не думал, что Макс будет так впечатлен.

– Бедный старый Дерек, – пробормотал тот. – Старина. У него была поганая жизнь, но он блестяще прожил ее. Он был по-настоящему славным малым.

Доктор начал собирать свою сумку. Наблюдавшему за ним Уэндоверу пришла идея:

– В случаях вроде этого вы выдаете свидетельство? – спросил он.

– Не думаю, что это мое дело, – засомневался врач. – Очевидно, он умер от приступа астмы. Значит, свидетельство выпишет лечащий врач. Кто он?

– Доктор Эллардайс.

– О, тогда все в порядке, – облегченно ответил доктор. – Он выпишет вам свидетельство. Я позвоню ему и сообщу, что случилось. Это же хроническая болезнь. Эллардайс должен знать о ней все. Так что вам нужен он.