Паразиты сознания

Теперь у нас не было сколь-либо серьезного сомнения в том, что Лавкрафт каким-то непостижимым образом предвосхитил наши открытия. Не было смысла тратить время на бесполезные размышления о том, как ему удалось это сделать; заглянул ли он каким-то неведомым образом в будущее примерно так, как описывал в своем «Эксперименте со Временем» Уильям Данн, и провидел наши открытия, или это спящий его ум непонятно как проник в тайну, сохраненную под толщей малоазийской земли. Не это было главное. Суть вопроса состояла теперь в следующем: насколько опус Лавкрафта был просто произведением беллетристики, а насколько плодом внутреннего видения, «второго взора»?

Со стороны показалось бы подозрительным, займись мы вдруг сейчас вместо непосредственно раскопок изучением творчества писателя, чьи работы публиковались преимущественно в сомнительном журнале «Weird Tales» «"Жуткие истории" (англ.).·. Мы старались удержать свое занятие в секрете как можно дольше, вслух оправдываясь тем, что, дескать, проводим целые дни за изучением клинописей. Несколько дней мы провели взаперти в комнате у Райха (у него она попросторней, чем у меня), сосредоточенно штудируя произведения Лавкрафта. Когда приносили еду, мы прятали книги под подушки и с глубокомысленным видом склонялись над фотоснимками с письменами. К этому времени урок нами был уже усвоен: мы знали, что поднимется, если журналисты пронюхают, чем мы здесь дни напролет занимаемся. Мы переговорили по телекрану с Дерлетом — дружелюбным и обходительным джентльменом в летах, с обильной седой шевелюрой, — и попросили его никому не рассказывать о своем открытии. Он без особых упрашиваний согласился, заметив, однако, что книги Лавкрафта среди читателей по-прежнему популярны, так что кто-нибудь из них непременно сделает аналогичное открытие.

Изучение Лавкрафта было само по себе занятием интересным и увлекательным. Это был человек с редким даром воображения. Знакомясь с его работами в хронологической последовательности, мы замечали постепенное изменение авторских концепций писателя «Ремарки, касающиеся творчества Лавкрафта, взяты из лекции „Лавкрафт.и письмена Кадата“, прочитанной доктором Остином на заседании Нью-Йоркского исторического общества 18 июля 1999 г.·.

Действие его ранних рассказов происходит, как правило, в Новой Англии. Сюжет повествует о вымышленном округе Архам, его диких холмах и зловещих долинах. О жителях Архама создается впечатление как о жутких нелюдях, утративших в себе все человеческое, жадных до низменных наслаждений и не чурающихся контактов с темной потусторонней силой. Неудивительно, что многих из них в конце концов настигает возмездие. Но постепенно в мотиве повествований Лавкрафта назревают изменения. Изображаемые им мрачные картины уступают место таким, которые внушают нечеловеческий ужас: видения Апокалипсиса, хаотичные нагромождения эпох, исполинские города, Армагеддон двух рас: нелюдей и сверхлюдей. Если бы не стилистические клише в духе «романов ужасов» (вне сомнения, автор практиковал их из конъюнктурных соображений), то Лавкрафта можно было бы отнести к самым первым и самым выдающимся представителям жанра научной фантастики. Наше внимание привлекал преимущественно его поздний, «научно-фантастический» период (хотя это не следует понимать с излишним буквализмом — упоминание об Абхоте Темном имеет место как раз в одном из самых ранних его рассказов про Архам).

Самым поразительным было то, что его «циклопические города» Великих Старых (имеется в виду не раса полуполипов — они ее вытеснили) совпадали по описанию с фактами, открывавшимися нам про подземный город. По Лавкрафту, в этих городах не было лестниц со ступенями, а были лишь наклонные плоскости, так как тамошние жители были существами конусоидной формы, очень крупными и имели щупальца. По основанию конус был «окаймлен слоем серого вещества, напоминающего резину». Поочередно сжимаясь и разжимаясь, эта «резина» передвигала все существо.

Данные, полученные с помощью зонда, показали, что в раскинувшемся под Каратепе городе действительно во множестве встречаются наклонные плоскости, а ступенчатых лестниц, по всей видимости, нет. Что касается размеров города, то они действительно соответствуют эпитету «циклопический».