Паразиты: Пророк

— У мэра в правительстве должны быть люди, подтирающие его задницу, — произнес Чингиз. — Но судя по вопросам, задаваемым оттуда, интерес центрального правительства к Леону далеко не праздный. Возможно, до них уже дошли некоторые слухи. Теперь все зависит от того, в каком положении находитесь Вы.

— Я? — удивленно спросил майор. — А я тут причем?

— Ваши действия не могут не остаться незамеченными долгое время, даже с прикрытием имени мэра и тайным проведением операций, — покачал головой мужчина. — День, быть может, два, и местные власти смогут сложить дважды два. Теперь у нас есть возможность взорвать ситуацию. Мы можем передать информацию фракции, противоборствующей защитникам мэра, независимо от того, плохие они или хорошие, и те в рамках политической борьбы могут создать мэру проблемы. Может быть, даже потребовать отправку внешнего независимого наблюдателя. В любом случае, у мэра временно будут связаны руки, чтобы иметь дело с Вами.

— Вполне интересное решение, — глаза Лагранжа загорелись. — Не все офицеры преданы мэру. Есть два майора, которые прислушиваются к моим доводам и также недовольны судьбой лагеря. Один полковник из двух, возможно, постарается сохранить нейтралитет. Кроме того, много недовольных младших офицеров, которые тайно обратились ко мне. Они попросили приютить некоторых их родственников за пределами лагеря. Если у меня будет больше времени, я смогу собрать больше людей на своей стороне.

— Тогда мы должны освободить больше зданий в ближайшее время, — предложил связной. — Когда приедет ревизор, Ваши доверенные люди также могут начать более массовую вербовку бойцов в палаточном городке.

— Так и сделаем! — решительно согласился Лагранж.

Ревизор с большой группой сопровождения и батальоном солдат министерства внутренних дел действительно прибыл буквально через полдня после того, как была передана информация о непотребствах в правительственном лагере Леона. Аудиторы решительно перевернули вверх дном все правительственные учреждения и проверили действия чиновников и офицеров. Некоторые из них были арестованы, и если бы у мэра не было поддержки, он также оказался бы в числе арестантов.

Союзники мэра затихарились и не отсвечивали несколько дней. Мэр, конечно, под шумок пытался избавиться от тех людей, кто ему не нравился, но в первые дни у него не было такой возможности. В особенности, он чувствовал что-то со стороны майора Лагранжа, но доказательств не было. И ревизор также не нашел серьезных нарушений в действиях этого офицера.

Пока все были заняты внутренними разборками, в палаточном городке появились вербовщики, зазывающие бойцов. За одно утро было набрано более трех сотен. Некоторые младшие офицеры из других подразделений тайно переселили свои семьи на территорию Лагранжа. Они даже украли часть припасов из своих подразделений в качестве оплаты за заботу. Были также солдаты, бросившие службу и эвакуировавшиеся вместе с оружием и семьей за пределы лагеря. Они организовали собственные точки обороны и поддерживали связь друг с другом.

Ревизор также заметил проблему с дезертирством, но не мог ее купировать из-за зомби. Перестрелка с кучкой вооруженных солдат однозначно привлекло бы внимание большего количества зомби, а оборона и так дышала на ладан. Он вынужден был послать за подкреплением. Так в лагере появилась еще одна фракция, занявшая не только часть зоны обороны, но и несколько досмотровых пунктов. Тем временем, клон посетил отделившиеся группировки, продавая продукты питания за кредиты. Доставляли припасы в основном через канализацию. Ситуация в лагере стала еще более хаотичной, но внутренняя безопасность стала выше. Количество грабежей и других преступлений резко сократилось, а оказываемая гуманитарная помощь стала лучше.

Глава 22

Стоял относительно погожий осенний денек. Ярко светило Солнышко, и казалось, что воздух не такой холодный. Но в районе общественной столовой для не членов лагеря с самого утра царила мрачная атмосфера. Сотни людей с хмурыми и заспанными лицами стояли в очереди с железными мисками в руках, словно какие-то попрошайки. Молодая и красивая рыжеволосая девушка только что получила свою порцию похлебки и кусок хлеба, она вышла на улицу, чтобы поесть снаружи за пластиковым столом. Мало кто это делал, чтобы не портить себе аппетит видом снаружи.

Девушка посмотрела на противоположную сторону улицы. Там все было свободно и ярко. Людей было не так много. С красными или синими пластиковыми подносами люди в тренировочных костюмах выходили, чтобы поесть на солнышке. У них были обычные керамические тарелки и несколько блюд на подносе. Рыжеволосая посмотрела на поднос курносой светловолосой девочки лет двенадцати, сидевшей всего метрах в двадцати. Там был какой-то суп, рис с котлетой и крабовый салат. А также белый хлеб. Рыжеволосая посмотрела на свою соплевидную похлебку и кусок черного хлеба в руке, и ее обуяла ярость.

— Да сколько можно это терпеть! — вскрикнула рыжеволосая. — Мы что, не люди? Мы — не граждане Версальской Республики? Они обращаются с нами, как с животными!