Парамирик, или последний интеллигент

Он, говорят, поглядел на них с полчаса и в тот момент, когда надо было выбрать тех из них, кто прошел во второй тур, он друг встает и заявляет, что здесь нет "уральских красавиц". Это, говорит, конкурс американских куколок Барби. Они, говорит, все одинаковые: фигурами, прическами, длинными ногами, стандартными походками, и заученными дежурными улыбками. Они, дескать, ему не интересны, и более достойных красавиц он запросто может найти на улицах нашего города всего за час. Представляете? Такое пренебрежение к девушкам."

Юрий слушал и пока что ничего не понимал. Почему Айхель выступает в роли ведущей телепрограммы и почему у нее здесь другая фамилия? И также было непонятно, почему она так агрессивно настроена против него, вернее, против его двойника.

Но именно в этом накате через эфир и заключилась изощренная месть Инны Мечниковой. Свою передачу "Культурная жизнь нашего города" она в этот раз посвятила практически одному герою — финансисту Юрию Брянцеву.

Вообще-то в начале программы она кратко рассказала об открытии выставки местных фотографов, затем упомянула о новой концертной программе в ресторане "Лютеция" и показала интервью со Стивой Лернером, а потом довольно плавно перешла к намечавшемуся празднованию юбилея фирмы "Русский капиталъ". Ну а с юбилея фирмы оставался лишь один шаг к обстоятельному обсуждению личности ее владельца. Для этого Мечникова подняла весь архив телелеканала.

Образ Юрия в ее передаче вырисовывался весьма неприятный: что-то среднее между Дон Жуаном и Фальстафом — хвастун и бабник, любитель удовольствий и, в тоже время, весьма прижимистый тип. А для того, чтобы облик обидевшего ее любовника был еще более рельефным, она пригласила в студию двух его прежних подруг, представив их, как людей, хорошо знающих Юрия Брянцева.

Наш литератор, подключившийся к просмотру телепередачи ближе к концу, слушая Марину Зейлину, испытывал чувство неловкости.

Как за своего двойника, оказавшегося таким неприятным субъектом, так и за Марину, вчера еще так мило разговаривавшую с ним, а сегодня не стесняющуюся полоскать грязное белье перед столь большой аудиторией.

Сам же главный герой передачи сидел в этот момент в своем тайном убежище и со все большим недовольством смотрел, как бывшие возлюбленные перемывают ему косточки. И если Верочка Снегирева своим обыденным рассказом об их грустной юношеской любви не произвела на Юрия особого впечатления, то неожиданно возникшая на экране и давно забытая им Марина Казакевич — Зейлина своим цинизмом, присущим, видимо, всем преуспевающим журналистам, вызвала у него легкое раздражение. Она так охотно делилась своим опытом общения с ним и даже, вроде бы, не лгала при этом, но в ее интерпретации все факты принимали какой-то странный, искаженный вид, и у человека несведущего, не знающего всех обстоятельств, могло возникнуть только отрицательное отношение к нему, преуспевающиму финансисту.

Одно понимал Юрий Брянцев: под него кто-то усиленно копает, и в результате этот кто-то неведомый уже успел рассорить его с Инной. Человек, на которого возлагались такие большие надежды в предстоящей финансовой операции из друга стал врагом. Вся затея с исчезновением становилась бессмысленной. Надо было возвращаться к делам. Но не мешало бы в начале разобраться с этим проходимцем двойником. Сопоставив все факты, финансист решил, что поиски надо начать с ресторана "Лютеция". Надо было только немного подождать, ресторан начинал свою работу достаточно поздно.

Наш же Юрий Андреевич поужинал и посмотрел телевизор. А затем, снова прикованный охранниками к батарее, провел эту ночь на трех составленных в ряд стульях, сильно ворочаясь во сне.

III

Финансист Брянцев на такси подъехал к ресторану "Лютеция".

Огляделся и сказал водителю, чтобы тот его подождал. Продемонстрированный зеленый двухглавый орел на пятидесятирублевой бумажке свидетельствовал, что клиент не шутит, и таксист согласно кивнул головой и выключил двигатель.

Вид истинного джентльмена говорил сам за себя. Швейцар — охранник открыл дверь и спросил, заказывал ли господин заранее или зашел по случаю. Юрий ответил, что ужинать не будет, а просто хочет переговорить с хозяином. Швейцар нажал какую-то кнопку и в вестибюле мгновенно нарисовался метрдотель.

Черноглазый, похожий на цыгана, с золотой серьгой в ухе распорядитель улыбнулся Брянцеву, как родному, и приветливо произнес:

— О, какой гость! Здравствуйте, Юрий Андреевич. Сегодня вы один, без дамы? Будете ужинать, или вы желаете снова увидеться со Станиславом Сергеевичем?

Юрий сохранил каменное выражение лица. То, что его узнали, не удивляло, в конце концов, в городе он был довольно известен в некоторых кругах. А то, что ему говорили "снова увидеться", свидетельствовало о том, что проходимец действительно был здесь и выдавал себя за него. Было что-то обидное в том, что его путают неизвестно с кем. Но кривить лицо Юрий не стал и процедил, что да, хотел бы вновь переговорить с Лернером.