Параллельный мир

Поднялись в квартиру. Я положил девушку на диван, заботливо прикрыл пледом. Заварил чай. Налил его в стакан. Принёс ей его на подносе с лимоном.

– Есть грязные вещи? – спросил я её и взялся за сумку.

– Не трогай, – метнулась с дивана Злата за сумкой, потом виновато сказала, – там у меня трусики, маечки, женские всякие вещи. Это не для мужчины.

– Вот тебе пакет, клади туда свои женские вещи, я их постираю, – улыбнулся я, – подглядывать не буду. Прокладки у тебя есть?

– Последние остались, – виновато сказала Злата, взяв у меня пустой полиэтиленовый пакет.

– Сейчас куплю, – ответил я, – ты пока грязное бельё мне в пакет сложи.

– Я сама закину, не переживай, – сказала Злата.

Я кивнул. Вышел из комнаты. Обулся. Спустился в гараж. Доехал до ближайшего магазина. Где и купил Злате прокладки, а нам обоим на ужин уже готовые ролы из лосося и риса. Подумал немного и положил в корзину ещё продуктов. Картофель, мясо, крупы, молоко и яйца.

Приехал домой, когда уже стемнело. В ванной убаюкивающе гудела стиральная машинка. Злата лежала на диване и смотрела «Морозко». У меня был диск с этой сказкой. На русском языке.

– Понимаешь что-то? – спросил я её.

– Я эту сказку наизусть знаю, с детства смотрю, – ответила Злата и улыбнулась, – увидела у тебя на полке и включила. Интересно было посмотреть в оригинале.

– Тебе получше? – спросил я. – Может, в кровать переляжешь?

– Нет, – ответила Злата, я лучше на диване останусь. Тут уютно и вид из окна красивый.

– Хорошо, – согласился я, – оставайся.

Потом мы поужинали. После еды Злату сморило, и она уснула. Как раз на финальных титрах «Морозко». Не знаю почему, но чехи обожают этот фильм. И по телевидению крутят его на Новый год. Как у нас «Иронию судьбы».

Я посидел ещё немного около спящей девушки. Выключил телевизор. Убрал посуду с остатками ужина. И потихоньку ушёл к себе в спальню. Где и уснул как убитый.

7

Проснулся я рано. Осторожно встал. На цыпочках прошёл в туалет. Потом в ванную. Почистил зубы.

Выглянул в большую комнату. Злата спала на животе, раскидав, как обычно, по подушке свои рыжие волосы. На подоконнике стоял футляр для линз. Плед лежал рядом с диваном на полу. Я подошёл, наклонился, чтобы поднять плед.

На спине у Златы, в районе почек, была наколка. Цифры. 1 и 3. Единица на левой половине спины, тройка на правой. И тройка пунктиром очерчена по кругу. Чёрные цифры на белой коже.

И синяки. Два на правом бедре, как будто кто-то хватал её за ногу. И несколько синих пятен на левой руке.

Я аккуратно поднял плед с пола, накрыл Злату. Она застонала, перевернулась на спину. Открыла глаза.

– Доброе утро, – сказал я ей.

– Доброе утро, – ответила она, потирая глаза, – ты меня голой рассматривал, извращенец?

– Это случайно, – смутился я, – у тебя плед упал с дивана. Я не извращенец. Так получилось.

Злата улыбнулась.

– Ты так смешно оправдываешься, – сказала она.

Я окончательно смутился. Принялся приготавливать завтрак. А Злата скрылась в ванной. Откуда вышла минут через 15 умытая и накрашенная.

Сели завтракать. Яичница с беконом, бутерброды с сыром, чай.

– Злата, а что значат цифры на твоей спине? – не выдержал и спросил я.

Злата смутилась. Допила чай.

– Всё-таки ты извращенец, – сверкнула на меня своими зелёными глазами она, – всю рассмотрел. Я болельщица Спарты. Знаешь такой хоккейный клуб?

– Знаю, – подтвердил я, – и даже несколько их матчей видел.

– Ну вот это номер моего любимого игрока, – сказала Злата. – Я на память о нём и сделала тату два года назад. У меня ещё одна татуировка есть.

– Понятно, – протянул я, – а вторая где и что на ней написано?

– Вторая там, – Злата коснулась рукой трусиков, – молодая была, глупая. Паутинки с девчонками накололи на лобках. Дурочки. Я тебе потом покажу. Когда болеть перестану.

И она виновато хихикнула.

– А синяки откуда? – спросил я, решив перевести тему.

– Мама, – коротко ответила Злата, – напилась на похоронах. На людей бросалась. На меня с кулаками накинулась.

И тяжело вздохнула.

– Извини, – сказал я, – если тебя кто-то будет обижать, скажи мне. Я разберусь.

– Хорошо, – сказала Злата.

– Вот и отлично, – бодро вскочил я со стула, – ты доедай и ложись. А я поеду немного денег заработаю. Чтобы было что покушать.

Злата благодарно улыбнулась мне.

Я спустился в гараж и поехал по делам. Настроение было хорошее. В доме у меня ночевала женщина. Маленькая, испуганная женщина. Которая нуждается в защите и заботе. И которую я люблю. По крайней мере, это чувство всё больше и больше охватывало меня. Накрывало так, что останавливалось дыханье. Хотелось всё бросить и быть только рядом с ней. С Златой.

Ближайшие выходные мы провели вместе. Ей стало легче, и мы съездили вначале в Карлштейн, а потом и в Карловы Вары. С ночёвкой.

В Чехии очень много курортов. Практически от всех болезней. Самый известный из них среди русских – это Карловы Вары. Люблю я этот небольшой и красивый город, точнее, его санаторную часть. На периферии это обычные серые панельные дома. А вот вокруг колоннады совсем другое дело. Красивые особняки, лесистые холмы, неторопливые и ленивые туристы. И спокойствие.