Параллельные

Он принял сумбурное решение на счет своих слов, что неудивительно. Но я-то соседа знала хорошо, как и тот факт, что мы бесконечно просматривали сайты, боясь пропустить именно такой вариант. Добродушный Гоша, который уже отодвинул обиду подальше, объяснил сам:

– Вы поймите, что лучшее разбирают за несколько часов. До следующего похожего объявления может пройти неделя! Вы через пятнадцать минут пирог доставайте.

– Ну так и подождите неделю, куда спешить? Зинаида сказала, что вы останетесь, если вас заставить работать. Она мало работы дала, чтобы вы не чувствовали себя лишними?

Мы с Гошей переглянулись, без слов поняв друг друга. Сложно оставаться здесь, когда одного из наших называют «идиотом», пусть даже имеют на это какую-то субъективную причину. Потому я тоже встала, надо переодеться, а Гоша уже отбежал в сторону, набирая номер. Меня сбивал с толку растерянный вид Александра, он выглядел так, будто наш отъезд его пугает. Даже начал тереть большим пальцем ладонь другой руки, бесконтрольно выдавая нервозность. Видимо, это чувство вины. Именно поэтому я расхрабрилась спросить – небольшое одолжение с его стороны как раз всю вину и уничтожит:

– Александр, если Гоша договорится на сегодня, то можно взять вашу машину? Такси будет ехать долго, а время позднее…

– Да, можно, – он ответил уже совсем спокойно.

Отступил к стене, прищурился. Посмотрел на меня, на Гошу и едва заметно выдохнул в сторону – где-то я подобные выдохи видела, но вспомнить не успела, поскольку он качнулся назад, неверно подставил руку, пытаясь удержаться за стену, но пополз вниз. Я вскрикнула и подлетела к нему, Гоша вообще уронил телефон. Он успел подхватить Сашу за плечи, удержал на ногах, глаза у того поплыли, но сознание он не потерял. Отпущенный, просто прижался спиной к стене и задышал тяжело.

– Что с вами? – я боялась отступить хоть на шаг, вдруг снова начнет падать. – Александр, вам плохо? Воды?

– Бывает иногда, – через несколько секунд он все-таки ответил. – Если сильно устаю. Все нормально, не отключился.

Я подхватила стул, усаживая его и приседая перед ним на корточки.

– Это давление или сахар? Вы не знаете причину? Гош, не отходи, я быстро сделаю сладкий чай!

Конечно же, Гоша в ужасе держал руки наготове. Меня на самом деле тоже пробрало. Чай налила негорячий, чтобы не обжегся, сама поддерживала кружку. Отметила, что он не бледный, потому осторожно спрашивала:

– И часто такое? А если вы упадете, когда никого дома нет?

Он усмехнулся:

– Редко. Но вы думаете, я просто так просил Зинаиду сюда переехать? Только ей не говорите – она меня очень любит, перепугается на пустом месте. И Егору Михайловичу – ни за что! Он же задолбает возить меня по врачам. Все в порядке, выдохните! Можете взять машину. Или я уже это говорил?

Я посмотрела на Гошу снизу:

– Мы сейчас не поедем.

– Да какой там! – ответил сосед. – Я сейчас из этого дома даже под дулом не выдвинусь! Саша, давайте я вас в спальню отнесу!

Александр довольно бодро ударил по протянутым к нему лапищам:

– Убери руки, сам дойду! И мы уже переходили на ты, забыл? Оставайтесь, конечно, если хотите. Вы мне не мешаете. А так даже немного спокойнее.

До спальни мы его в четыре руки все-таки довели, хотя он пытался сопротивляться. Потом туда же принесли на подносе чай с куском пирога. Надо сказать, что Александр выглядел теперь вполне здоровым. Вот же перепугал!

– Вы меня с ложечки кормить будете, Кристина? Успокойтесь уже. И это… скажите Гоше, что он не идиот.

– Он сам слышит. Боюсь, он теперь всю ночь будет возле вашей спальни караулить.

– Какая-то у вас обоих слишком эмоциональная реакция, задрипыша только не хватает. Почему он не скачет переживающей скотиной вокруг меня?

– Если это снова шутка, то самая неудачная, – строго сказала я и все-таки вышла из спальни.

Переработал просто? Но если подобное происходит не в первый раз… О переезде я теперь точно думала в последнюю очередь, как и Гоша – о грубости Саши.

Знала, что он разозлится. Знала, что может даже уволить, но не думала над дилеммами.

– Кристина? – судя по голосу, Егор Михайлович уже улегся спать. – Чего еще?

Я чеканила быстро, стараясь выдать самое главное:

– Александру стало плохо, он почти упал в обморок. Но сейчас он в полном порядке, уже язвит, потому сильно не волнуйтесь! Я обязана была вам сообщить, зная о его безответственности в некоторых вопросах.

– Что? Здоровье? – Я прямо чувствовала, как продюсер запрыгал по комнате туда-сюда, погружаясь в то же волнение. – Так… Назавтра съемки отменю, с утра буду у него, повезу в клинику, я все долбаные консилиумы к восьми утра соберу… Стоп, а ты что там делаешь в такое время? Он еще куда-то ездил?

– Нет, я здесь временно живу…

– Чего?! – продюсер завопил еще громче. – А ну-ка пошла вон оттуда!

– Ни за что, – твердо сказала я. – Мы с Гошей его одного не оставим. Уйдем, если вы сами приедете или пришлете кого-то.

– С Гошей? – он сразу успокоился. – Это твой сожитель, верно? Сашка упоминал. А, ну если с Гошей, то я запрещаю вам оставлять его одного!