Парадокс времени

Артемис посмотрел на вонючего гнома, ищущего в его живой бороде запутавшихся насекомых.

«Мы тоже все здесь безумны», – подумал он.

Несмотря на то, что она была защищена экраном, Малой осторожно приблизилась к главным воротам Ратдаунского парка. Однажды офицеры ЛеППРКОНа подумали, что они невидимы для Дворецки и заплатили за это травмами и ушибами. Она не хотела недооценивать телохранителя, и факт, что он снова был ее врагом, вызывал спазмы ужаса в животе.

Человеческая одежда подскакивала и царапала ее кожу. В течение нескольких минут она чуть не развалилась на куски, поскольку не была создана для использования защитного экрана.

– Сейчас бы сюда мой Нейтрино, – подумала она, смотря на укрепленную стальную дверь и неизведанной темнотой за ней. – И Жеребкинса со спутниковой связью.

Но в глубине души эльфийка была авантюристкой, поэтому мысль просто уйти даже не пришла ей в голову.

Хоть и трудно было управлять механизмами, пока она находилась под экраном, но Элфи пришлось на несколько секунд включить свой Омнитул, чтобы открыть дверь. Это была старая модель, но мать Элфи дополнительно заплатила несколько слитков за модернизацию. Стандартный Омнитул открыл бы любую дверь, запертую на простой механический замок. А этот мог открыть также легкие электронные замки, и даже дезактивировать простую сигнализацию.

«Это пригодиться не должно», думала она. «Как сказал Артемис, «он из прошлого» выключил всю охранную систему».

Но эта мысль не придавала ей уверенности. Однажды Артемис уже ошибся в этом времени.

Меньше, чем через пять секунд Омнитул сделал свою работу и мягко завибрировал, как кот, мурлыкающий сам себе. Дверь распахнулась, остановившись перед самым столкновением с эльфийкой, и Малой снова включила защитный экран.

Входя в Ратдаунский парк, Элфи больше беспокоилась за эту миссию, чем было необходимо при ее опыте.

«Я – снова новобранец. Ребенок прямо из Академии, – поняла она. – В памяти у меня большой опыт, но тело отвергает его. И вообще, нужно получить обезьяну как можно скорее, до того, как тело подведет меня.

Молодой Артемис выключил систему безопасности по пути в институт. Это было легко – обойти сигнализацию с помощью карты-ключа директора. За день до этого он приезжал сюда на экскурсию и смог разговорить директора на тему достоверности теории эволюции. Директор, преданный эволюционист, позволил отвлекать себя разными аргументами достаточно долго, чтобы Дворецки успел обшарить его карманы. Как только карточка была в руках телохранителя, он просто вставил ее в картридер, питающийся от батареек, который лежал в его нагрудном кармане, и просвистел несколько мелодий Моцарта, чтобы скрыть треск машинки.

Две минуты спустя вся информация, в которой они нуждались, была сохранена в памяти картридера, карта директора вернулась в его карман, и Артемис внезапно решил, что теория эволюционного развития, в конце концов, не так уж и плоха.

– Думаю, что в ней больше дыр, чем в голландской дамбе, сделанной из швейцарского сыра, – убеждал он Дворецки по пути домой из Парка Ратдаун. Дворецки улыбнулся на это утверждение. Это была почти шутка.

Чуть позже, этим же вечером, молодой Артемис засунул камеру-кнопку в воздуховод багажника Бентли, для того, чтобы лучше рассмотреть гостей.

Женщина была интересна. Очаровательна. Действие снотворного скоро пройдет, и будет интересно понаблюдать за ее реакцией. Намного интересней, чем за этим волосатым подростком, даже учитывая то, что его широкий лоб и черты лица имели много общего со внешностью семьи Фаулов. Он напомнил Артемису старую фотографию, на которой он когда-то видел своего отца еще мальчиком, на археологических раскопках в Южной Америке. Возможно, пленник-мужчина был дальним родственником, который надеялся что-то стребовать с них.

Камера передавала телевизионный сигнал на его мобильный телефон. Когда Дворецки вел его к летке лемура через Ратдаунский парк, десятилетний Артемис решил проверить экран телефона.

– Мы в центре, Артемис, – сказал Дворецки, а затем упрекнул его. – Это подлый план.

Артемис смотрел на свой телефон.

– Подлый, Дворецки? Подлый? Вообще-то мы не персонажи мультфильмов и у меня нет злодейского смеха и повязки на глазу.

– Еще нет. Хотя, у тебя обязательно появится повязка, если ты немедленно не сконцентрируешься на работе.

Они были в океанариуме Ратдаунского парка, в туннеле, который позволял ученым и случайным посетителям увидеть все виды рыб, размещенные в резервуаре объемом в миллионы галлонов. В океанариуме старались максимально приблизить условия обитания к естественной окружающей среде. В каждом отделе – различные температуры и различная растительность. В некоторых была морская вода, в других – пресная, но все виды, размещенные здесь, были редкими или вымирающими.

Крошечные лампочки на потолке имитировали звезды, а единственным более ярким источником света были глаза светящейся акулы, которые смотрели в стенку плексигласового тоннеля. Именно они позволяли Артемису и Дворецки находиться в тени.