Парадокс времени

Микроорганизмы поглощали водоросли и растворяли мелкие камни, пока наконец датчик не засверкал, словно в тот день, когда сошел с конвейера. Закончив работу, крошечные существа, мигнув напоследок, умирали и с легким шипением таяли в воде. Элфи включила фонари на шлеме, направив оба луча на прибор, изготовленный из прочного сплава. Размерами и формой он более всего походил на банан, покрытый электролитическим гелем.

— Благодаря Ракушке вода достаточно прозрачная. Я получаю изображение вполне приличного качества.

Элфи, повысив плавучесть защитного костюма до нейтральной, замерла в воде, насколько это было возможно.

— Ну, что ты видишь?

— То же, что и ты, — ответил кентавр. — Датчик с мигающим красным индикатором. Если дотронешься до экрана, я сниму некоторые показания.

Элфи коснулась ладонью гелевого слоя, и многоцелевой датчик в перчатке синхронизировался со старинным прибором.

— Жеребкинс, не забывай, осталось девять с половиной минут.

— Я тебя умоляю, — с усмешкой произнес кентавр. — За девять с половиной минут я успею откалибровать целую флотилию спутников.

Да уж, с него станется… Капитану Малой осталось лишь дождаться, пока ее шлем завершит системную проверку датчика.

— Ммм, — произнес через тридцать секунд Жеребкинс.

— Ммм?! — с некоторым беспокойством переспросила Элфи. — Не мычи, кентавр. Порази меня научными терминами, только не мычи.

— Судя по всему, датчик в полном порядке. Находится в поразительно исправном состоянии. А это значит…

— Что неисправны три других датчика, — сделала вывод Элфи. — Где твоя хваленая гениальность?

— Не я их придумывал, — обиженным тоном произнес Жеребкинс. — Это работа Опал Кобой.

Элфи вздрогнула всем телом. В свое время ее заклятый враг — пикси по имени Опал Кобой прославилась как один из самых одаренных изобретателей волшебного народца. Правда, затем она предпочла заняться противозаконной деятельностью, вознамерившись стать владычицей всего мира. Сейчас пикси находилась в специально сконструированной одиночной камере, исполненной в виде куба, подвешенного в Атлантиде, и занималась тем, что бомбардировала политиков письмами, умоляя о досрочном освобождении.

— Прости, дружище, что я позволила себе усомниться в твоих исключительных способностях. Полагаю, необходимо проверить остальные датчики. Надеюсь, они расположены над уровнем моря.

— Ммм, — снова отозвался Жеребкинс.

— Прошу тебя, перестань. Должна же я проверить оставшиеся датчики, раз уж оказалась здесь.

Последовала пауза — Жеребкинс запрашивал доступ к другим файлам. Наконец он заговорил отрывистыми фразами, одновременно просматривая полученную информацию.

— Оставшиеся датчики… в данный момент… не являются неотложной проблемой. Надо выяснить, почему поступает аварийный сигнал… именно от этого датчика. Сейчас посмотрю… возникала ли когда-нибудь подобная ситуация.

Элфи оставалось лишь поддерживать контакт с прибором, чуть подгребая ногами и не спуская глаз с показаний счетчика воздуха на дисплее.

— Так, — подал голос Жеребкинс. — Есть только две причины для подачи кракеном аварийного сигнала. Первая: у Ракушки должен родиться детеныш, что совершенно невозможно, ибо он — бесплодный самец.

— Остается вторая, — подытожила Элфи, заранее уверенная, что эта вторая причина ей не понравится.

— И вторая… он сбрасывает панцирь.

Капитан Малой с облегчением закатила глаза.

— Сбрасывает панцирь. Звучит не слишком страшно.

— Ну-у, на самом деле все немного страшнее, чем звучит.

— Что значит «немного»?

— Почему бы не обсудить данный вопрос, когда ты уже улетишь оттуда? И чем скорее, тем лучше.

Элфи не требовалось повторять дважды. Если Жеребкинс рекомендует офицеру сматываться перед тем, как прочесть одну из своих обожаемых лекций, значит, положение действительно серьезное. Она широко раскинула руки. Крылья за спиной тут же повторили ее движение.

— Контакт, — произнесла эльфийка, выбросив ладони вверх.

Мгновенно сработавшие двигатели, вспенив воду, вознесли ее над поверхностью Балтийского моря. Костюм высох почти сразу, поскольку влага скатывалась с водоотталкивающего материала, а последние капли и вовсе сдуло. Подгоняемая беспокойством в голосе Жеребкинса, она за несколько секунд поднялась на сотню метров.

— Кракен сбрасывает панцирь лишь единожды. Согласно имеющимся данным, Ракушка менял его порядка трех тысяч лет тому назад, и мы решили, что на этом все закончилось.

— Тогда в чем дело?

— Судя по всему, он прожил достаточно долго, чтобы повторить процедуру.

— И почему нас это так волнует?

— Нас это так волнует потому, что кракен сбрасывает панцирь посредством взрыва. Новый панцирь уже образовался, и Ракушка избавится от старого, взорвав слой насыщенных метаном клеток под ним.

— Ты хочешь сказать, Ракушка громко пукнет? — уточнила Элфи, дабы убедиться, что правильно поняла услышанное.

— Громко — не то слово. Он накопил столько метана, что Гавани бы на год хватило. Такого пука не случалось со времен последнего племенного собрания гномов.