Парадокс великого Пта

— Вот-вот. В этом “и так далее”, кажется, что-то есть. Странные галлюцинации Бухвостова напоминают пробуждение наследственной памяти. И тут усматривается связь с этой штукой, которая была зарыта в саду у Беклемишева. Бухвостов однажды, незадолго до убийства старика, был приглашен к нему в дом починить письменный стол. После этого он неожиданно для себя запил. Причем не помнил об этом факте. Затем, это было в ночь убийства Беклемишева, он шатался около дома последнего как раз в тот момент, когда чудной прибор действовал. И сразу же у него начались галлюцинации. Понимаете мою мысль? Первый раз Бухвостов находился в нескольких десятках метров от этого прибора. И потерял память. Второй раз был вблизи от него, когда прибор действовал. Результат — галлюцинации и лиловая рука.

— Н-да, — протянул генерал. — А почему только Бухвостов? Другие-то, сам Беклемишев, например. Или этот Ридашев. Да и вообще что-то тут не сходится.

— Не сходится, — уныло произнес Диомидов. — Если только не предположить, что в этом Бухвостове есть какая-то особенность. Отличие от других, что ли…

— Какое там отличие, — махнул рукой генерал. — Однако… чем черт не шутит…

— Вот я и хочу поговорить с учеными, — сказал Диомидов. — Да и дневники Беклемишева следует изучить тщательнее. Одно дело — мы. Другое — специалисты.

— Правильно, — одобрил генерал. — А как с алиби московского Ридашева? Перепроверили?

— Да, — сказал Диомидов. — Совершенно точно. Он из Москвы никуда не выезжал.

— Так, так. А во время войны он, значит, был в Треблинке?

— Да, — кивнул Диомидов.

— Послушайте, — сказал генерал. — А не кажется вам?..

— Кажется, — улыбнулся Диомидов. — И очень давно уже кажется. Как раз с того дня, когда Бергсон полез к Ридашеву с разговорами. Но как нам поступить, ума не приложу.

— Надо придумать — сказал генерал. — Время идет. Кстати, подберите-ка мне все сведения об этих джентльменах — Дирксене и Лейстере. Возможно, мы что-нибудь упустили. А господа они серьезные. В то, что они с Бергсоном промашку дали, верится с трудом.

— Бывает, — усмехнулся Диомидов.

— Ну, ну, — заключил генерал. — Не очень-то на это рассчитывайте.

Часть вторая ПРОШЛОЕ ВОЗВРАЩАЕТСЯ

Глава 1 “ВЫ ТОЖЕ БОРЕТЕСЬ?”

Жители больших городов редко смотрят на небо. Возможно, потому, что высокие дома заслоняют его и, чтобы взглянуть вверх, надо запрокинуть голову. А это опасно: ненароком можно потерять фуражку или шляпу, ненароком можно сойти с тротуара и угодить под машину: словом, много разных “ненароком” ожидает неосторожного зеваку в большом городе. Заглядишься на небо, а тебя толкнет невзначай спешащий на троллейбус прохожий. Толкнет, да и отругает вдобавок. И больно и обидно.

А может быть, жителям больших городов просто неинтересно пялить глаза на небо. Что там есть — на небе? Тучи, солнце, голубизна, на которой облака-барашки пасутся? Разве может это идти в сравнение с витриной, на которой только сегодня появилась новая синтетическая шубка? Заглядишься на небо — прозеваешь объявление об обмене двухкомнатной квартиры со всеми удобствами на две однокомнатные в разных районах. А человеку как раз надо именно однокомнатную. Человек только что развелся с женой. Когда уж тут на небо глядеть. Кстати, процент разводов в городах значительно выше, чем в деревне. Объяснения этому, правда, никто не давал. Подсчетов точных тоже никто не делал. Но это так. Разродятся почему-то чаще те, кто редко взглядывает на небо. И в чем тут дело?

Задав этот вопрос, рыжеволосая девушка засмеялась и остановилась перед газетным киоском. Ее спутник шутливо заметил:

— Ты много читаешь, Маша. Ты прямо впитываешь в себя афишную мудрость. И задаешь вопросы, на которые нельзя ответить.

— Афиши и газеты, дорогой товарищ Лагутин, читать полезно, — наставительно сказала Маша. — Это давно замечено умными людьми. Давай купим какую-нибудь. Я хочу узнать свежие новости об обезьянах.

“Дорогой товарищ Лагутин” купил газету. Они свернули в скверик и уселись на пустую скамейку. Осенний ветер играл листьями на дорожках. Этот же ветер прогнал отсюда мамаш с колясками и пенсионеров с шахматами. Маша развернула газету. Лагутин пробежал взглядом по заголовкам.

— Ого! — сказал он удивленно. — Они отказались от нашей помощи.

Маша подняла голову.

— Уж не рассчитывал ли ты?.. — начала она, но Лагутин перебил:

— Не вижу в этом ничего странного. Я бы перестал уважать себя…

— И все за моей спиной, — обиженно сказала Маша. — И это называется любовь…

— Но мы же с тобой на эту тему не говорили.

— Все, — сказала Маша. — Меняю двухкомнатную со всеми удобствами.

— Сперва ее надо получить.

— Я думаю, это несложно. Будущему спасителю человечества от “фиолетовой чумы” квартиру предоставят вне очереди. Из пяти комнат. С кабинетом-музеем, у входа в который будет стоять чучело лиловой обезьяны. В руках она будет держать поднос с визитными карточками. Ученые мира приедут на симпозиум. И знаменитый психофизиолог Иван Прокофьевич Лагутин расскажет им о своем величайшем открытии и о победе над марсианской обезьяной.

— Ты злишься?