Надо срочно уходить.
Я попятилась, резко обернувшись.
— Куда собралась?
Входную дверь перегородили. Две девицы. Килограмм на двадцать меня тяжелее и почти вдвое шире.
— Мы еще не поговорили.
— Что вам нужно? — испуганно спросила я.
А потом чья-то рука с силой схватила меня за подбородок, другие две схватили сзади, не давая освободить руки.
— Меня бесят такие твари, как ты, поняла, — прошипела одна из девчонок мне в лицо. — Я не хочу знать, что где-то здесь есть те, кто вот так просто могут пойти и раздвинуть ноги перед парнем, с которым я встречаюсь. Таким как ты, здесь не место, ясно?
Сердце заколотилось. Я поняла, что если ни сделаю ничего, живой не выберусь. И удача сегодня явно не на моей стороне.
Резко ударив подошвой ботинка ту, что стояла ко мне ближе, я вырвалась, освобождая руки, и бросилась бежать, но далеко уйти не сумела. Кто-то схватил за волосы. Я закричала, зажмуриваясь от прилетевшей внезапно пощечины.
Началась потасовка. Кто-то ударил меня по лицу. Кого-то ударила я. Не глядя.
— Тварь! Она меня чуть без глаза не оставила.
Меня повалили на пол. Я закрывала голову руками, молясь, только бы тренер вернулся. Хоть бы что-то забыл, потому что время позднее. Иначе меня до утра здесь никто не найдет.
— Поставьте ее на колени!
А потом кто-то достал телефон, включая камеру.
— Сидеть!
В глаза ударил свет фонаря, освещая полутемный угол, который превратился в жуткий съёмочный павильон.
— А теперь ты расскажешь всем о том, что ты, тварь — никто. И не стоит больше невинно хлопать глазами, строя из себя святошу. На завтра это видео увидит каждый. Как думаешь, Север оценит твой талант?
Блондинка присела напротив на корточки и мягко, наслаждаясь каждым словом, произнесла:
— На колени. И умоляй.
Я лишь крепче стиснула зубы.
— Ты никто, ясно? Повтори! — приказали мне.
Я не стала. Не дождутся, чтобы я перед ними унижалась. А потом кто-то произнес:
— В ее мед карточке написано, что она воды боится! — Мерзкий хохот.
В панике мое сердце заколотилось, как заведенное.
Та самая, что закрыла проход, теперь держала в руках ведро.
— Вот и проверим. — Миг, и она выплеснула его в мою сторону.
Меня окатило ледяной водой с головы до ног, и я вскрикнула. Но только от неожиданности, а потом нагло и дерзко, глядя им прямо в глаза, рассмеялась. Нельзя показывать свои слабости. Да и это лишь жалкая попытка — не то, чем можно напугать.
Кто-то снова с силой дернул меня за волосы.
Я заставила себя поднять голову и процедить сквозь зубы:
— Пошли вы к черту!
Оттолкнула стоящих впереди, снова попытавшись выбраться, но их было слишком много.
— В душ ее тащи! Видимо так это не работает.
Я судорожно пыталась втянуть ртом воздух, отбиваясь, но бесполезно. Меня грубо поставили на ноги и куда-то поволокли. Но явно не в сторону душевых…
А потом перед глазами все поплыло…
— У меня есть идея получше, — произнесла блондинка.
Потому что я поняла, они тащили меня в бассейн.
— Нет! Помогите!
Я вырывалась и кусалась, пока мне силой не заклеили рот. В нос ударил запах хлорки и тяжелой влаги, каплями оседавшей в легких.
Двери захлопнулись. Меня швырнули на холодный кафель у края. Я схватилась за бортик, и вода намочила пальцы. Я оторвала со рта скотч.
— Вы совсем ненормальные? Вас же всех отчислят.
— Вставай! — приказал высокий скрипящий голос. Теперь, поддерживаемый акустикой помещения, он царапал слух еще сильнее.
Я послушалась. Больше всего на свете боясь перед ними разрыдаться. Но слез не было, только выжигающая все изнутри злоба. И страх, поднимающийся с каждым глотком влажного воздуха все выше. Казалось еще немного и я просто задохнусь.
— Туда встань!
Меня толкнули к белому трамплину.
Я сделала шаг. Доска под моими ботинками поскрипывала, совсем немного пружиня.
— Шагай, тварь! К самому краю!
— Ненавижу вас! — прошипела я.
— Посмотрим, как ты теперь запоешь. Марин, включай камеру.
В спину ударил свет фонаря. Ноги дрожали, но я осторожна шла к краю.
А потом обернулась и растянулась в улыбке:
— Он вас уничтожит, — медленно и не без удовольствия произнесла я. Хотя и знала, что не имела права. И никогда не обратилась бы к нему за помощью. Но в этот момент мне было все равно. — Потому что не я, вы — никто.
— Да как ты смеешь…
Одна из девчонок, встав на край трамплина, замахнулась, чтобы вмазать мне пощечину, я увернулась, но поскользнувшись, потеряла равновесие.
— Идиотка, — выкрикнул кто-то. — Она же не умеет плавать!
Всего за несколько секунд перед глазами пронеслась едва ли не целая жизнь.
Раздался панический крик. Девчонки кинулась в рассыпную.
Я же даже не успела вдохнуть, ощущая спиной удар о воду.
Теперь она была везде. Сверху и снизу, и казалось не было ей конца.
Паника захлестнула полностью, заставляя тело бороться. Жить. Я пыталась схватиться хоть за что-то, размахивая руками, чтобы не уйти на дно, но безуспешно. Где-то внутри знала, не выплыву.
В последний раз попыталась позвать на помощь, но крик вырвался изо рта вихрем пузырьков, мелькающих перед глазами.
Значит вот как все кончится? В голове почему-то мелькнула мысль, что бабушка одна останется. И я ни с кем не попрощалась.