Парадиз

— Да не, я не дура — я просто паникую! — Селин нажала на курок и выстрелила очередью в сторону Чандры, но тут же отлетела из-за отдачи и приземлилась на спину.

Чандра покачала головой, а затем начала медленно идти и палить в лежащую Селин. Из неё вытекло больше литров крови, чем в теле человека вообще может существовать, но умирать она не торопилась.

— Ай-ай! Хватит! — завопила та.

— Больше не будешь строить из себя злодейку? — спросила Чандра.

— Не буду! Прекрати! Щекотно, ёпт!

Чандра прекратила стрельбу. Фенкис Мэйн-Кун и Серхан Башаран, вместе с телохранителями, поднялись на ноги.

— Что?! — воскликнула Селин. — Как вы выжили?!

— А вы что думали, мисс О’Брайан? — усмехнулся Серхан. — Эссенция жизни. Не буду же я везти сюда только коллекцию плазменных аннигиляторов. Мы провели операцию на Фенкисе, на его телохранителях, на его детях и жене. Всё для того, чтобы вы точно не смогли им навредить.

— И что же, вы не сказали об этом Келвину? — спросила Селин.

— Сказали, конечно. — Серхан достал телефон и позвонил Келвину. — Алло, Келвин, можешь выходить.

Келвин вывел из окопа Ронеш и Кайма.

— Ну, ты и мудила! — воскликнула Селин.

— А чё не так-то? — нахмурился Келвин.

— Я же с тобой поцеловалась!

— Ну, как бы, спасибо за поцелуй, но… мой отец — это всё-таки отец.

— Он твой отчим! — напомнила Селин.

— Какая разница? Одно и то же.

— Нет, это не…

Келвин.

— …одно и то же! — возразила Селин.

Я не стал отвечать и подошёл к Серхану.

— Ну, и что дальше? — спросил я.

— Потом разберёмся, кого оживить, а кого оставить мёртвым, — ответил отец. — Но, видимо, нам придётся обойтись без Ракбы — он абсолютно ненужный свидетель. Солдат Дуанте мы, всё же, постараемся оживить, когда вернёмся на Землю.

— А что вы будете делать с Селин?

— Организуем частную тюрьму, пока она здесь. Ну, и сегодня же операцию проведём. Убивать её не будем, поскольку Дуанте будет против.

— Кому пересадите её способность воскресителя?

— Тебе, Келвин.

— Снова мне? Ну, ладно.

Операцию по пересадке эссенции провёл лично Серхан. После операции я очнулся, и мне захотелось навестить Селин в частной тюрьме. По сути, это была ещё одна съёмная квартира в жилом доме, но окна были со встроенными решётками, а входная дверь — металлическая, закрытая на затворку снаружи. Короче, тюрьма как в фильме «Олдбой». Я вошёл внутрь, Селин лежала на диване.

— Как тебе, удобно здесь? — спросил я.

— Да, нормально… — кивнула она, но через пару секунд нелепо завопила: — Предатель, сука! Как ты мог?!

— Неужто ты серьёзно полагала, что я продам отца за поцелуй от тебя? Это же дичь полная.

— Это не дичь! — закричала Селин. — Это просто ты мразь!

— Как же это «не дичь»? Просто признай, что это было глупо с твоей стороны.

— У нас разное мышление.

Я покачал головой.

— Твоё мышление — глупое. Даже моя сестра Бильге не такая тупая, как ты. А ведь я думал, что тупее неё никого нет.

Селин взглянула на решётку, на потолок, а затем снова на меня.

— Какой системой мер ты обычно пользуешься? — Вопрос ввёл меня в недоумение, но всё же я ответил:

— Английской. Дюймы, ярды, мили.

— Зачем? Это ведь неудобно. Твой отец, вся твоя родня — они все из Восточного Мирового Альянса и все используют Международную систему мер. Метрическую систему.

— Мой настоящий отец был американцем. Может быть в этом причина?

— Да никому нахуй не нужна Английская система меры! Это хуйня неудобная.

— Ну, и к чему ты клонишь? — устало выдавил я.

— К тому, что ты — не умнее меня!

Я призадумался: «А ведь действительно». Даже сам не помню, почему выражаюсь в Английской системе мер. Словно бы это одно из тех воспоминаний, что ко мне так и не вернулись.

— А ты какой системой мер пользуешься? — поинтересовался я.

— Английской. Как и ты.

Я нахмурился.

— Почему? Ты же из Ирландии… или откуда ты? Там ведь метрическая система в обиходе уже много столетий.

— Я немножко с ума сошла.

— В смысле? — нахмурился я.

— Как-то раз я сидела дома, никого не трогала. Завтра был выходной, и мама разрешила мне посидеть за компом до ночи. И тут я услышала, как соседи начали сверлить, что было странным — ведь время уже было позднее. И они сверлили… и сверлили… — Селин остановилась, глядя мне в глаза.

Через некоторое время я двинулся и понял, что она глядела в пустоту — её глаза не следили за моими движениями.

— И что? — спросил я.

Молчание затянулось. Селин продолжала пристально смотреть в одну сторону, будто зависший робот. Было довольно жутко.

— Эй! — Я начал щёлкать пальцами перед её лицом. Она не реагировала. — Селин?! Эй, очнись!

— Меня отвезли! — резко начала Селин; я аж дёрнулся от неожиданности. Она снова взглянула на меня и продолжила говорить очень медленно, просто до нелепости медленно и монотонно, будто находясь под гипнозом: — Я не помню, что случилось тогда, но когда я очнулась, я уже плыла по реке…

— Что?.. — прошептал я самому себе под нос, пока она говорила.

— И я наткнулась на скалы, — продолжила она, игнорируя меня. — Я выплыла на берег и… с тех пор… — Она опять остановилась.

— Что с тобой случилось?