Парадигматик

Леший закончил говорить и смотрел куда-то вдаль и вверх, сквозь кроны деревьев. Лес тихонько гудел и скрипел под ветром, птицы переливисто журчали, трещали, цокали и звенели вокруг.

– К чему я это все говорю-то, – продолжил он. – С тех пор я бегуна этого не видел. А времени уже прилично прошло. Не знаете, что с ним стало? Не встречали его?

– Нет, не встречал, – с сожалением ответил я. – Но у меня есть некоторые смутные догадки о его судьбе, впрочем, пока что они лишь вымысел.

– Ну, так если встретите, пожелайте ему от меня доброго здоровья и успехов. А я уже пойду сейчас домой, а то припозднился. Тетушка заждалась, наверное. Старая совсем стала, беспомощная. Она любит, когда я ей читаю вслух… Так передайте ему, если встретите, хорошо?

– Конечно, передам. Счастливо!

– До свидания, увидимся еще, – и леший поковылял себе дальше, опираясь на две свои палки.

19)                     Вывих
Я отправился посмотреть на «мастерскую» лешего и без труда нашел ее: светлая гора опилок вокруг бревна была хорошо заметна издалека. Вблизи это место напоминало магический алтарь, где шаман дикого лесного племени приносит жертвы местным божкам. Я успел рассмотреть только поросенка – он был еще только начат: полено, один конец которого обструган в форме вытянутой мордочки, на которой намечены только глаза и пятачок, и маленькая закругленная деревяшка размером с мизинец, вставленная в полено сзади; она изображала хвост.
Только я собрался переместиться от поросенка к белке и рассмотреть ее так же досконально, как услышал хлопок и крик, потом стоны и матерщину.
Я сразу побежал через чащобу на крики и скоро выскочил на тропинку, бугрящуюся от многолетних древесных корней. У ствола большого дуба катался по листве, держась за ногу, крепкий коротко стриженный мужчина средних лет, а по тропинке быстро убегали отсюда два пацана лет тринадцати.
Мужчина вдруг расцепил руки, отпустив ногу, уперся ими в землю и начал вставать. Поднявшись, он сразу же побежал, первые пару секунд он даже бежал нормально, но затем стал сильно припадать на правую ногу и прыжков через пять вскрикнул, упал и теперь неподвижно и молча лежал, держась за ногу.
Я подошел к нему, спросив: «Что с вами? Чем вам помочь?», и отметил про себя, что у мужчины лицо приобрело пепельно-серый цвет и что он часто и неглубоко дышит. Ему, видимо, было очень больно.
Я сел рядом с ним и стал ждать, пока вспышка боли пройдет, и он сможет разговаривать. Когда наконец он огляделся по сторонам и посмотрел на меня осмысленным взглядом, я повторил свой вопрос:

– Что с вами случилось? Чем вам помочь?

– Ничем, – просипел он. – Мне нужно тренироваться, нужно бежать. Я сильный. Сейчас я приду в себя, встану и побегу.

Попытавшись встать, он взвизгнул и упал. Крупные капли пота выступили на лбу.

– Куда вам бежать? Подождите пока. У вас, возможно болевой шок. Что случилось?

– Я бежал, – стал перечислять он. – Меня остановил один старик, и я потерял пару минут; если бы не он, ничего не случилось бы! Я побежал дальше, выбежал на эту дорожку. Здесь два ребенка взрывали, кажется, питарды. Хлопнуло где-то у самого уха, я рефлекторно дернулся в сторону, зацепился за корень и упал. Что-то хрустнуло в ноге, очень больно… – он помолчал и как-то невнятно добавил: – извините, я не смогу долго разговаривать с вами, мне нужно бежать дальше, я должен тренироваться.