– Я вижу, – перебила сама себя она совсем другим голосом – твердым, уверенным, не терпящим возражений. – Я открыла глаза. Я вижу все. Парк и позади, и впереди. Я могу идти в любую сторону, я могу вернуться в места, которые нравились мне, – она выпустила мою руку.
– Теперь ты можешь даже искупаться в том замечательном чистом пруду, на берегах которого росли дубы. Он слегка напоминает те два прудика, через которые перекинут горбатый мостик… Место, где мы познакомились когда-то.
– Не помню. Мы знакомы?.. Но вы правы, я отправлюсь к тому пруду. Я хочу искупаться. Прощайте, – и она ушла.
Вспышка, застывшая в вечности
Я остался один. Шумели кроны, дятел стучал вдалеке. Солнце приятно согревало щеку, а слезы – щекотали прохладой.
Теперь женщина не будет переживать о том, что парк рано или поздно кончится. Она поняла, что парк – не точка, в которой она пребывает сейчас. Парк был и раньше, и будет потом, и ему, в общем-то, все равно, что думают и куда идут посетители. Женщина уже может идти не только вперед, но и назад. Сейчас у нее счастливое время. Самое большое удовольствие при освоении чего-то нового – тот период, когда ты учишься произвольности движений. Со временем женщина сможет не только ходить вперед и назад, но и поворачивать направо и налево. Это умение рано или поздно сыграет с ней злую шутку. Она может начать ходить по кругу. Это не так страшно, когда каждая минута прогулки по парку – огромное удовольствие. Но когда, например, через миллион лет, ей надоест парк, то кольцо, по которому она будет ходить, может превратиться в ад.
Першило в горле. Я облизнул горько-соленые губы и посмотрел по сторонам. Выбирал, куда же мне податься теперь, куда пойти. С некоторых пор я, гуляя по парку, могу идти во все стороны.