Парадигматик

Она должна была состояться в 14:39:28 на Садово-Триумфальной улице немного в стороне от столкновения с Долгоруковской. Я знал, что произойдет она в тот момент, когда зеленый светофор преодолеет свою одиннадцатую секунду.

Оказавшись на перекрестке, я дождался зеленого света и стал считать. До этого момента я оставался удивительно, непробиваемо спокоен. Но как только сказал себе: «один» ­– пульс подскочил до двухсот ударов, и похолодели руки. Я продолжал считать. От напряжения стало темнеть в глазах… На одиннадцатой закрыл глаза, позвал их.

Сердце успокоилось. Звон в ушах прекратился. Кровь прилила к лицу и ладоням, стало тепло.

Ничего не произошло. В чем дело?! Сколько времени? Я поднял руку – часов не было! Как я мог забыть часы, осёл?!

Мимо прошел мощный дорого одетый мужчина с большим шоколадного цвета кожаным портфелем, и уже было ступил на зебру, собираясь перейти дорогу…

­– Простите, сколько времени? – обратился я к нему, с удовольствием сопящему, вдыхающему весенний воздух.

Он остановился, вернулся на тротуар, тщательно рассмотрел меня, и, не глядя на часы, сказал чуть булькающим басом:

– Молодой человек, вы, наверное, подумали, что сейчас уже вечер, коли так темно стало вокруг; возможно, вы думаете, что наступила осень… – как будто поняв мое недоумение и даже страх, он проговорил, на более высокой нотке: – ой, что вы, что вы, не пугайтесь меня.

Как будто опасаясь, что я уйду, он взял меня за локоть и неторопливо произнес целую речь:

– Я всего лишь знаю немного больше вас. Мне, между прочим, следует испугаться вашего и почти всеобщего чувства цейтнота и такой маниакальной озабоченности вопросом времени гораздо больше, чем вам следует испугаться моего многословия. Думаю, страх времени проистекает из того убеждения, что время подходит к концу. Однако обрадую Вас: за пасмурными облаками над вами, через которые вы только изредка можете увидеть отблески чего-то , – он сделал паузу и пару секунд молча смотрел на меня снизу вверх, прямо в глаза, – солнце вовсе не стремится к закату и даже не приближается к зениту. Сейчас раннее утро, молодой человек.

И он, как будто забыв обо мне и о своем намерении перейти дорогу, повернулся и пошел в том направлении, откуда, кажется, должен был прийти.

То ли он сумасшедший, то ли он шутник. Но, в конце концов, у него на руке есть часы, и он единственный прохожий в поле зрения.

Я бросился догонять его, грубовато схватил за плечо и почти закричал:

– Ты можешь просто посмотреть на свои часы и сказать сколько времени!?

Он вздрогнул, потом посмотрел на меня через плечо и сказал немного блеющем голосом:

– Можно быть и повежливее. Кто тебя воспитывал? – меня поразила перемена в его голосе. – Вот! Смотри! – он поднес циферблат на расстояние сантиметров тридцать от моих глаз.

И меня прошибло потом.
Часы у мужчины были дешевые – пластмассовые цифровые Casio за сто рублей, да к тому же сломанные: ничего не показывали. Одет он был весьма невзрачно, и в правой руке у него была авоська с бутылкой портвейна и блоком «Балканской звезды».

– Ну что уставился? Уяснил, тогда иди, куда шел, – грубо сказал он и побрел дальше.

Я стоял в растерянности, но всего несколько секунд. Меня вывел из оцепенения молодой человек с ярко-оранжевой герберой, в спешке чуть не сбивший меня с ног. Следом за ним шли два парня лет двенадцати и оживленно обсуждали что-то компьютерное. Один из них спросил меня:

– Вам чем-нибудь помочь?

– Да, скажите, сколько времени.

– Это легко… – он полез в карман и извлек оттуда мощный смартфон, невероятный на фоне потертых джинсов, дешевых заляпанных грязью ботинок с квадратными носами и куртки с отлетевшей верхней пуговицей, – сейчас десять минут второго.

– Удачи, – сказал второй, и они прошли мимо.

А почему я, осёл, не вспомнил о своем мобильном?! Я пощупал – он лежал во внутреннем кармане пальто. Достал – начало второго. И sms от провайдера. “Ustali ot starih igr – vospolzuytes…” Не стал дочитывать – удалил.