Парад Душ

– Это не правда, да, Лиззи и Джо. В один день ко мне пришел Хельмик, начальник, и заявил о том, что мобилизация теперь затрагивает тех, что занимаются инженерией. Я отправляюсь на фронт. Принял я уже смерть, когда меня вели по длинному коридору и, кроме льющего дождя, было слышно лишь топот моих ботинок и сапогов Хельмика. Выдали одежду, причем, она была для другого человека. На бирке у воротника было имя «Алекс Грант». Я сообщил об этом, – Лиззи смотрела на меня, не отрывая взгляд, а когда Джо хотел сделать комментарий, она нервно размахивала рукой и тот умолкал. – И они просто обрезали это имя. Тогда моя первая мысль была о том, что если я погибну, найдут мою форму, а тело сожженным и неопознанными, то тогда будет записан не погибший с именем, а просто погибший. И вот, на грузовике меня отправили на восточный фронт в окопы. Ехал я с тринадцатью солдатами и семью роботами, а сзади нашего грузовика было еще штук таких тридцать. И вот, через час я в грязных земляннистых окопах. Множество солдат снимают каски и вычерпывают воду из окопов на поверхность, а я, что без каски, бегу по приказу Хельмика ищу раненых по всей местности длинной в километр. Бегал весь грязный. Лицо в глине, в глазах грязь, а чесать нельзя из-за спешки, ноги гудят от боли мучительно, локти стерты из-за резкий смен положения из бегущего в лежащего, а я все бегу, встречаю трупы и записываю их имена в надежде, что не попадется имя кого-то знакомого. Бегал я так час с редкими передышками. Остановился, посмотрел имя, запомнил и на бегу под взрывами снарядов с мыслью: «лишь бы не в меня» пишешь его на планшете. Наступил вечер…

– Мог, хватит. – прервала меня Лиззи, нервно постукивая вилкой по банке консервы. – Ложимся спать. Первая буду я охранять, а как только устану, разбужу Мога, а ты… Короче, поняли. Джо, скажи спасибо, что ты последний.

Я не стал спорить с тем, чтобы первый на дозоре был я и прилег на твердую кровать, а Джо на втором этаже. Легли мы подальше от дыры в стене, чтобы нас не заметили. Лиззи встала за стеной, слышал я то, как она сняла предохранитель, проверила обойму и заряжала пулю на выстрел громким щелчком.

Еще до недавнего времени я лежал в мягкой постели в убежище Джеймса. Спал вместе с Лиззи, гладя ее нежную кожу и белые волнистые волосы. Заснуть сейчас тяжело. Кровать твердая, взрывы постоянно, выстрелы, постоянно сверкает на улице вспышками и слышно шум дросселей вертолет, гул истребителей. Я то скоро привыкну, а Джо – сомневаюсь. Я прошептал:

– Джо, спасибо за ту гранату. Правда твое изобретение?

– Да, зуб даю.

– Молодец, спасибо еще раз.

И вправду, он молодец. Хоть и завистливый, высокомерный, но все-таки умеет переживать за товарищей. Таких я уважаю всем сердцем. Тысячу раз говорил ему спасибо внутри души. Если бы не он, кирдык был бы.

Я проснулся от того, что меня трясла за плечо Лиззи. Дернулся с кровати и спросил сколько прошло времени.

– Часа четыре, долго ты поспал.

Лиззи выглядела замученной и легла спать. Я решил снять пиджак, что был надет низ куртки, и накрыл им ее. Заснула она с оружием в руках. Я встал за стену комнаты, зарядил пистолет, а автомат разряженный висел на плече.

Атмосфера нагнетает. Постоянно воет вьюга, штукатурка сваливается и я настораживаюсь, наставляя пистолет перед собой. Чувствую себя один, помощи от сонливых не ждать. Тут, я с радостью вспомнил кое-что. Я вернулся к койкам и достал из пиджака, что лежал на спящей Лиззи, книжку. Та самая, «Теория маленького мальчика». Я не знаю, когда я смогу ее прочитать. Взрыв! Снова ошеломляющий грохот, а на улице возникла такая вспышка, что все здание засветилось оранжевым светом. Я обернулся в левую сторону коридора и увидел тень чьей-то головы. Сердце забилось быстрее, холодный пот потек по мне, несмотря на холод. Я тихими шагами, наставив пистолет перед собой, и, убрав книгу в карман куртки, приближался к месту, где виднелась тень. Все ближе и ближе, смотрю вечно вниз, чтобы не наступить на чего нибудь. Шорох. Боже мой. Щиколотки трясутся от страха. Что же такое, черт возьми!? Соберись, ты мужчина. Я уже стоял в двух метрах от двери в комнату. Может шорох крысы был, а что за голова была. Все, хватит! Я Выскакиваю в комнату и тут. В нору резко убегает крыса, а на потолке висит голова человека, на которую светится луч света с улицы сквозь трещину. Свет не дневной, а скорее вечерний такой, сквозь серые облака проходящие. Голова, с которой даже кровь не стекала, а была она на полу лужой. На душе стало спокойно, я вернулся к комнате и продолжил охрану.