Папская булла

Сами понимаете, сложно было уследить за событиями на Балканах, когда под ногами то земля горит, то следует бороться с еретиками— вальденсами, то вычищать от приверженцев Святой Сесилии, то аннулировать все реформистские постановления Константского собора. Может быть, у читателя возник вопрос, что тут особого связанного с этим собором? Следует вспомнить, что Константинополь был очень сильным религиозным центром для христиан. И именно тут зародилась вся православная её доктрина, которая до сих пор живет и властвует над душами. Собственно противостояние Римского и Константинопольского соборов привело к гибели последнего. И это было выгодно тем, кто не собирался делиться властью. Теперь Риму только следовало упразднить некоторые былые разногласия, чтобы их окончательно забыли. Вот отсюда и появился этот сильный хирургический инструмент в виде святой Инквизиции, которым резали и кроили историю.

Короче, папа оказался занят по уши. Свои реформы у него продвигались более — менее успешно, денег хватило даже на построении капеллы при папских покоях в Ватикане (Сикстинской капеллы) и мостика через Тибр. Но многочисленные личные враги и непримиримые оппоненты могли воспользоваться сложившейся ситуацией, чтобы обвинить папу в чём угодно, даже в ереси. А давать им лишний повод в руки — было бы не самым лучшим средством. Папскую буллу решено было вернуть. И он сделал ставку на францисканцев.

Глава четвёртая, сообщающая о некоторых старых знакомых

Зарина. Беременность прошла успешно, она родила двух близнецов. Олег был счастлив, он вновь стал отцом. Первый его ранний брак был тоже плодотворным.

Рожать пришлось в Великобритании, так получилось, что они с Олегом в последнее время много путешествовали и не смогли выбрать место для дальнейшей совместной жизни. А этот портовый город показался им самым подходящим местом для такого, пусть и временного пребывания. Там еще имелась хорошая звукозаписывающая компания, одна из лучших в мире, и это тоже повлияло на решение. На побережье они сняли небольшой двухэтажный дом, наняли сиделку для матери Зарины и остались.

Туда же супруги потом выписали своего друга, детектива Алексея Николаева. Он как раз развязался со своими прошлыми делами и был свободен от работы, но не от многочисленных кредиторов. Под словом кредиторы я подразумевал и тех, кто имел на него зуб, а не только денежные долги. Сегодня им пришлось бы выстроиться в очередь, чтобы предъявить свои претензии. Такого не было уже давно.

— Что за змеиное гнездо тебе удалось разворотить, Лёша?

— Сам удивляюсь, порой сделаешь один неосторожный шаг и даже не понимаешь как уже вляпался.

Он смотрел, как семья буквально «тонет» в счастливых хлопотах, а близнецы между тем покоя не давали. Олег был вполне обеспеченным человеком, но продолжал возглавлять своё предприятие. Тратясь на сотовую связь, он издалека контролировал всё этапы своего бизнеса. Его работа заключалась в продвижении некоторых новаторских идей в косметологии и здравоохранении. Остальные проблемы он возлагал на грамотных помощников.

Вечером они уединились в местном спортивном комплексе, Где у Олега в абонентскую плату входили услуги молодого инструктора. Занимались в небольшом полупрозрачном, зеркальном зале. Прежде в раздевалке они облачились в настоящие спортивные японские доспехи, а потом с криками носились друг за другом. Олег долго гонял Николаева, используя всю свою могучую технику владения катаной. Но Николаев просто уходил от ударов, предчувствовал его атаку, исчезал из поля зрения. И лишь однажды ему пришлось получить деревянным мечом в район защищенного паха. Это Олегу просто надоели все его шуточки! Он сделал несколько выпадов и в одном месте из трёх не ошибся.

— Так не честно!

— Сам виноват! Я с тобой серьёзно, а ты — шутки шутить. Знаешь, как мне тут трудно найти достойного соперника для спарринга? Завтра я тебе не то покажу. И теперь ты своими фокусами не отделаешься. Мог бы взять пару уроков у профессионала!

— Ты сколько человек покалечил, прежде чем научился? Наверное, это будет отдельное личное кладбище!

— Не завидуй! У меня был лучший японский сансей нашего времени, теперь школу возглавляет его старший сын. Я ему в подметки не гожусь, но он, к сожалению, думает иначе!