Папина содержанка

Вот убейте меня, не понимаю, зачем отец её сюда со мной отправил. Мажорку куда лучше было бы заменить каким-нибудь грамотным юристом. Да ещё добавить к этому переводчика. Потому что если вдруг какая-нибудь правовая коллизия возникнет, разве можно опираться на мнение Накамуры? Он-то работает на своих боссов и их интересы ему важнее всего. А наши интересы кто станет отстаивать? Я точно не потяну.

А мажорка? Ну какая из него переводчица? Ни бельмеса на иностранных языках. Я хотя бы английский знаю, а эта выскочка – русский и русский матерный, вот и всё. Причем вторым владеть в совершенстве – тоже, знаете ли, искусство. Со мной мальчишка в школе учился. Так вот он, когда матерился, делал это так витиевато, но в то же время ажурно и красиво, – заслушаешься! У Максим всё топорно. Хотя она редко употребляет такие слова. Я от неё раза два или три слышал, и всё. Причем просто выругалась коротко.

Эх, мажорка. И все-таки я благодарен отцу, что он отправил нас вдвоем. Конечно, ты, Максим, та ещё язва и гвоздь в моей заднице. Но в то же время мне так приятно думать, что ты здесь, рядом. Видеть и слышать. И, может быть, ты из гвоздя превратишься в нечто другое, нежное и ласковое. Но это всё мои юношеские мечты.

Пока же мы едем в ресторан. Как же есть хочется!

«Ninja Akasaka» и правда оказывается местом очень атмосферным. Накамура помогает нам определиться с блюдами, и, когда их приносят, я пытаюсь выяснить биографию Исиды Мацунаги – того самого, старого миллиардера, чтобы понять, зачем я ему тут понадобился.

Когда Накамура начинает рассказывать про старика, у меня сразу возникает ощущение, что он словно читает наизусть житие какого-нибудь священнослужителя, причисленного в лику святых. Тут и содержание весьма пафосное, а главное – то, как именно японец это делает. С придыханием, с глубоким чувством, которое я определил как восторженное поклонение. Поневоле даже я начал им проникаться, но только не мажорка.

Она сидит, увлеченно пялится по сторонам, на губах усмешка. Только бы молчала! А то ляпнет чего-нибудь про старого Мацунагу, и накроется наша миссия медным тазом. Но пока Максим благоразумно помалкивает, и меня это устраивает, хотя находиться рядом с такой, как она, во время важной миссии, – сплошное нервное напряжение. В некоторой степени, конечно, сексуальное, поскольку я не могу спокойно наблюдать, как она ловко крутит в пальцах столовый нож. Мажорка делает это так изящно и легко, словно у неё в руке – пёрышко. Кстати, уж не потому ли ножи иногда перьями называют? Что есть вот такие умельцы, у которых в руках сталь превращается в нечто легкое и почти невесомое.

От взора Накамуры, кстати, это также не ускользнуло. Он несколько раз, пока рассказывал, заинтересованно посмотрел на руку Максим. Видимо, знает толк в холодном оружии? Надо будет поинтересоваться. Вдруг этот невзрачный служитель корпорации – потомок древнего самурайского рода? Мне становится жутко интересно.

Из его витиеватого рассказа мы узнаем, что господин Сёдзи Мацунага родился в далеком 1928 году, или, по-японски, во втором году эпохи Сёва. Собеседник пояснил, что началась она в 1926 году, когда на престол вошёл император Хирохито, и, по местной традиции, стартовал новый период в истории страны. Так вот, местом появления на свет сэнсэя Сёдзи был город Хиросима, а его отцом – крупный местный промышленник, разбогатевший на поставках товаров военно-промышленного назначения.

В 1945 году, – лицо японца при этом словно темная туча закрыла, – 6 августа вся семья Сёдзи погибла во время атомной бомбардировки. Он же выжил совершенно случайно: вместе с одноклассниками их отвезли за город – отмечать окончание средней школы. Потому эта группа и осталась цела, а вот отец и мать Мацунаги, его трое младших братьев и самая маленькая сестрёнка – все сгорели заживо.

Так в 17 лет Сёдзи стал наследником довольно крупного бизнеса, который буквально через полгода начал рассыпаться в прах: Япония подписала акт о полной и безоговорочной капитуляции, а впоследствии ей запретили иметь собственные вооруженные силы. Потому и военные поставки в таких количествах уже не были нужны. Сёдзи к тому времени поступил в университет, параллельно стал углубляться в дела своей компании, которой руководили заместители его отца. К моменту получения диплома он сумел не только предотвратить банкротство, но и сделать свой бизнес прибыльным. «И на этом светлом пути к прекрасному будущему наша корпорация «Mitsui Industries» находится до сих пор!» – пафосно закончил Накамура, добавив в конце «хай!» и глубоко кивнув головой, так что даже подбородком груди достал.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– «И Ленин, такой молодой, и юный октябрь впереди!» – вдруг насмешливо пропела мажорка. Все, даже люди за окрестными столиками, удивленно на него посмотрели. Максим же, ничуть не смущаясь, но весьма довольная привлеченным вниманием, продолжила:

– Неба утреннего стяг,

В жизни важен первый шаг.

Слышишь, реют над страною

Ветры яростных атак…