Папина содержанка

– Не одного тебя, ещё и моего отца, как выяснилось, – говорит мажорка. – Да, поступила она подло, но ты должен её простить. Ведь не знаем, какие у неё были обстоятельства. Может, её вынудили?

– Никто её не заставлял!

– Ты наверняка знать этого не можешь, – невозмутимо отвечает Максим. – Она там наверняка уже все морги и больницы обзвонила в поисках тебя. Ведь знает, чем закончилось наше бегство из холдинга. А ты, понимаешь, решил её игнорировать. Ну, совершила она ошибку в молодости…

– А если она сделала это осознанно?

– Если бы, да кабы, да во рту росли грибы! – говорит Максим, и Горо, который присутствует здесь же, неожиданно продолжает:

– … то был бы то не рот, а целый огород! – и японцы улыбаются. Видимо, решили разрядить возникшую между нами с мажоркой обстановку.

– Точно! – усмехается Максим. – Словом, хватит тебе, Саша, строить из себя обиженного.

– Никого я не строю, – бурчу в ответ, насупившись.

– Вижу по мордашке твоей, что строишь, – говорит мажорка. – Позвони, договорись о встрече. Нам всё равно без неё не справиться. Как ты себе иначе представляешь: явимся в деканат и потребуем данные студентки, которая там уже не учится?

– Денег сунем, – предполагаю.

– Ещё бы знать, кому, – говорит Максим. И уже более настойчиво. – Звони матери, Сашка!

Глава 80

Нет, легко ей сказать: «Звони матери, Сашка!» А если я не желаю! Если я слышать её голос не хочу, видеть и вообще она мне глубоко противна! Но смотрю на Максим. Она на меня, притом так внушительно и строго, что становлюсь перед ней маленьким щеночком, который улегся на спинку и подставил теплый мягкий животик: сдаюсь, только не грызите.

Эх, где наша не пропадала! Набираю номер. Сначала идут длинные гудки, и я всем видом посылаю мысленные импульсы сотовой связи: «Не сработай! Не соединяй!» Но не получается. Гудки прекращаются, и я слышу голос матери. Тут же понимаю, насколько она встревожена и взволнована:

– Да, я слушаю. Кто это?

– Мам, привет, это я.

– Саша! Сашенька! Сыночек! Господи! – мать начинает буквально рыдать, и я безмерно удивлен такой её реакции. Чтобы профессор Ангелина Александровна ревела, словно простая деревенская баба, со всхлипами?! У меня мороз по коже. Но, черт возьми, и самому в том признаваться не слишком хорошо, осознаю: мне приятно. Что так она обо мне беспокоится.

– Где ты?! Что с тобой?! Ты здоров? Тебя не ранили?!

Я бы и ответил на каждый вопрос, если бы маман сыпала ими пореже. Так нет ведь, частит, словно из пулемёта.

– Мама, я с Максим. Со мной всё в порядке. Мы в безопасном месте.

– С Максим? Каким?

– Не с каким, а с какой. Дочерью Кирилла Андреевича. Настоящей дочерью, – добавляю с определенной интонацией.

– Господи, Сашенька. Как же я рада, что ты жив! Я за эти дни где только тебя не искала! Куда и кому не звонила! Но ты словно сквозь землю провалился. А оказывается, ты вот, с Максим. Но почему с ней? Почему ты не вернешься домой?

– Потому что на нас объявлена охота.

– О, Боже мой, – тяжело выдыхает мать. – Кем? За что?

– Вот это нам и предстоит теперь выяснить.

– А я думала, то покушение в офисе холдинга…

– Нет, стреляли в нас, попали в отца. То есть в Кирилла Андреевича. Кстати, как он сам?

– В тяжелом состоянии, но кризис миновал, из комы он вышел, потихоньку поправляется. Врачи дают обнадеживающий прогноз. Сашенька… сыночек… Я хотела тебе сказать…

– Мама, давай не сейчас, – прерываю желание родительницы повиниться за своё поведение. За предательство. Вот за то, что я ей не звонил так долго, говорить «прости» не желаю. Не надо было меня обманывать. Ну, не об этом теперь. – Мам, нам с Максим нужна твоя помощь.

– Какая? Да я для тебя что угодно…

– В твоем… в нашем университете училась некоторое время назад, год или два, девушка. Звали Ольга Бахина. Больше ничего не знаю, но мне очень надо выяснить о ней как можно больше.

– Зачем?

– Это в рамках нашего с Максим расследования.

– Расследования? Почему вы не обратитесь в полицию? В другие органы? – удивляется мама.

– Потому что доверять никому не можем. Те, кто за нами охотятся, люди с большими финансовыми возможностями и широкими связями, – проясняю ситуацию. – Вот почему мы действуем сами и при этом вынуждены скрываться. На тебя, кстати, никто не выходил?

– Нет, а что, должны были? – встревоженно спрашивает мама.

– Возможно, – уклончиво говорю в ответ. – Так ты узнай, пожалуйста, про эту Ольгу. Нам очень важно знать о ней как можно больше.

– А если мне не скажут? Все-таки персональные данные, – слышу в трубке неуверенный голос.

– Мама, ты сколько в универе работаешь? Лет двадцать? Больше? Ты там человек авторитетный. Тебе – скажут. Ты уж постарайся. От этого, возможно, зависят наши жизни. Я буду ждать твоего звонка ровно через три часа. И ровно десять минут.

– Почему так? А если не успею?

– Потому что нас могут выследить по сигналу сотовой связи. Ты уж постарайся. Ну, жду. Пока!

Я разорвал беседу, не дождавшись ответного прощания. Смотрю на Максим.

– Довольна? Всё слышала?