Папина содержанка

– Ну разве я могла подумать, что влюблюсь в домашнего мальчика? – она улыбнулась, а у меня горячая волна по телу прошла от её слов. Она сказала «влюблюсь»!

– Да уж, – вынужден я согласиться, ощущая дрожь. Решил сменить тему. – Скажи, а вот те девушки, с которыми развлекается твой отец, они кто? Элитные проститутки? Или, может, просто дамы, желающие развлечься с миллионером? – спрашиваю, пытаясь отыскать в поведении Альберта Романовича хоть какой-нибудь мотив.

– Почему тебя это так интересует?

– Ты прости, конечно. Но… вдруг какая-то девушка решила ему отомстить? Например, он её пригласил, переспал, она забеременела и получила жёсткий отказ. Мол, делай что хочешь, рожай или аборт, мне плевать. Видеть тебя больше не хочу и всё такое. Разве не мотив для мести?

Максим хмурится. Это значит – напряженно думает, и, видимо, есть над чем.

Глава 72

Неожиданно Максим вскакивает, хлопает себя ладонью во лбу и говорит с досадой:

– Вот я дура! Как же я могла про неё забыть?!

– Про кого? – спрашиваю в легком изумлении. Чтобы мажорка о чем-то запамятовала, такого прежде не случалось.

– У отца… то есть у отчима в загородном коттедже есть система скрытого видеонаблюдения. Однажды я заметила, как в люстре что-то блеснуло. Сначала подумала – лампочка или какой-то декоративный элемент дает отблеск. Потом прошло не знаю сколько времени, я заметила это явление опять. Причем видно его только с одной точки в комнате, если встать у окна и повернуться. Заинтересовалась. Поставила стул, забралась и обнаружила вмонтированную крошечную видеокамеру. Хотела спросить об этом отчима, но решила – раз дом не мой, то и не должно быть никакого дела до этой вещицы. А теперь вот думаю: если там не одна камера, а несколько? И если где-то есть сервер, на котором хранятся все видеозаписи? Может быть, это поможет нам понять, кто и зачем на нас объявил охоту?

Я смотрю на Максим и глазами хлопаю. Ничего себе открытие! Что же она раньше-то?.. Хотя, конечно, было не до этого, стоит признать и не быть слишком уж субъективным. Я вообще вон растерянный хожу который день, никак в себя прийти не могу – столько событий случилось буквально за одну неделю! А тут какая-то хитро вмонтированная видеокамера. Да ещё неизвестно, работает ли, а может просто так поблескивает, всеми позабытая. Но это наш шанс, и упускать его никак нельзя.

– Что же нам теперь, опять туда ехать? В третий раз нас точно убьют, – говорю обреченно, и Максим, видя мое уныние, подходит и кладет руку на плечо.

– Ты можешь не ехать со мной, если боишься. Останься на яхте, японцы за тобой присмотрят.

– Полтора.

– Что полтора?

– Полтора японца, – шучу я.

– Зря ты так. И Сэдэо, и Горо доказали, на что способны. Думаю, они даже в полуживом состоянии способны отбиваться. Настоящие самураи, – серьезно говорит Максим. Потом пристально смотрит мне в глаза и добавляет. – Только ты же всё равно потянешься за мной хвостиком, верно?

– Да, – киваю я.

Мажорка наклоняется и, гладя меня по голове, целует в губы. Я чуть приподнимаюсь в кресле навстречу, и мы замираем в нежном прикосновении. Мне становится спокойно и легко. Максим уверена в себе, а это значит, у нас всё получится. Если только будем осторожны, конечно.

– Когда выдвигаемся, командирша? – шутливо спрашиваю после поцелуя, оставившего на губах привкус неутоленного желания. Но этот сосуд мы обязательно наполним. Чуть позже.

– Прямо сейчас, естественно, – улыбается Максим. – Только на этот раз мы пойдем на яхте. А то у меня от вёсел мозоли. Боюсь, придется слишком долго грести.

– Могли и в прошлый раз, – замечаю я.

– Куда бы мы пришли ночью?

– Можно было днём.

– Мы разве не торопимся? – удивляется Максим.

– Да, но…

– Чем быстрее мы разрешим эту ситуацию, тем лучше. И чем дольше она станет развиваться, тем меньше у нас шансов на выживание. Прежде киллеры опережали нас, теперь настала наша очередь делать удары на упреждение. Возможно, эта поездка ничего не даст, но попробовать стоит, – убежденно говорит мажорка. Я согласен.

– Куда же мы пойдем?

– Есть тут неподалеку, в десяти километрах, село Фёдоровское. Доберемся до него, бросим якорь на траверзе, на большой воде…

– На чем?

– Траверз – линия, перпендикулярная курсу судна. Напротив, проще говоря, – терпеливо восполняет Максим пробелы в моем образовании. – До села доплывем на лодке, а оттуда на такси или попутке до Москвы, ну а дальше до пункта назначения.

– А если отчим твой там уже побывал, увидел следы пуль, стреляные гильзы и вызвал полицию?

– Едва ли он так поступит, – загадочно произносит мажорка. – У него не слишком гладкие отношения с правоохранительной системой. Я не знаю подробностей, но могу только сказать: копы – последние, кого позовет Альберт Романович, даже если у него над головой снаряды начнут рваться.