Папина содержанка (СИ)

– Так, может, в этом и есть причина, почему за нами охотятся? – задаю вопрос, и мне кажется, что это та ниточка, следуя которой, можно прийти к решению проблемы.

– Не думаю, – отвечает мажорка. Ниточка с тонким звуком рвётся. – Охота идет за нами, мной и тобой, а не за нашим отцом. Он стал случайной жертвой обстоятельств.

– Так японцы, когда приедут, думаешь, сразу этого не поймут? Какой тогда им резон защищать нас? Они станут отцом заниматься, и только.

– Ты забываешь: семья для азиатов – высшая ценность. В том числе для японцев. У них это возведено в культ, иначе бы старик Мацунага не пытался восстановить отношения со своей блудной правнучкой Наоми. Махнул бы рукой и позабыл – у него внуков с правнуками много. Но нет, вцепился в нее, словно клещ. И своего-таки добился. С нашей помощью. Так что если ему сообщат, то сразу поймет: да, это удар не по Кириллу Андреевичу персонально, а по его детям. Но это и удар по нашей семье, значит, и по холдингу «Лайна», а, следовательно, и по клану Мацунага.

– Ты правда в это веришь?

– Знаешь, Саша, вера – это всё, что у нас с тобой теперь осталось, понимаешь? Если не станем верить и надеяться, то можно просто выйти на дорогу Софрино-Москва и ждать, пока приедет дядя киллер и сделает каждому по дополнительной вентиляции в голове, – ответила мажорка.

После этих слов я сижу в раздумье. Курю, хотя в комнате мы так надымили, что если повесить топор, он станет покачиваться на сизых клубах. Потому предлагаю Максим выйти во двор. Не на передний, на задний. А еще чувствую себя жутко уставшим, разбитым.

– Слушай, тут можно где-нибудь принять душ? В доме даже унитаза нет. Рукомойник вон.

– Здесь только баня на дальнем краю участка. Но ее затапливать нужно, – говорит мажорка.

– Ты умеешь?

– Нет, но стоит попробовать. Ты прав, нам нужно привести себя в порядок. А то грязные, как два поросенка, – Максим улыбается, показывая свои содранные и в грязи руки. У меня вид не лучше.

Встаем и шагаем на задний двор, туда, где вдалеке – участок очень большой – виднеется приземистый домик из красного кирпича под шиферной, позеленевшей от старости крышей.

Глава 58

Я, человек, выросший в городе, даже представления не имел о том, что невозможно просто так пойти в баню. Сначала нужно наколоть дров, растопить печку, потом принести воды, а после ждать, пока внутри всё как следует прогреется. Иначе придется мыться в прохладном помещении, а когда ты обнажён, удовольствие сомнительное.

Нам с Максим пришлось изрядно потрудиться, прежде чем мы смогли воплотить нашу идею о бане. Пока я колол дрова, она носила воду в большую деревянную бочку. Потом я к ней присоединился. Благо, колодец оказался прямо на участке, и мажорка показала мне, как пользоваться этой конструкцией из ведра на длинной цепи, поперечного бревна, на который она наматывается, и отполированной металлической ручки.

Было сложно, я сильно натер нежную кожу на руках, которая к тому же и так пострадала во время спуска по ёлке. Но терпел, закусив губу, поскольку очень не хотелось больше показывать Максим, каким слабаком я на самом деле являюсь. Ну, а кто я, на самом деле? Маменькин сынок, выросший в тепличных условиях. Сам даже яичницу приготовить не смогу, поскольку не имею представления, где в нашей квартире сковорода.

Теперь же мне хотелось, чтобы мажорка стала меня хотя бы немного уважать. Пусть увидит мои старания, заодно перестанет считать балластом. Ведь она вопросы решает, идеи предлагает, а я послушно тянусь следом. Понятно, что в паре всегда один ведущий, второй – ведомый, и два медведя в одной берлоге ужиться не смогут. Но какой-то прок от меня должен ведь быть! В конце концов, кто из нас двоих мужчина?

Потому, терпя боль от саднящих пальцев, я носил воду. Не знаю, сколько вёдер и литров прошли через мои руки, но был в этом занятии один очень волнительный момент. Это Максим, которая сняла куртку и, оставшись в одной футболке, делая короткие взмахи топором, рубила дрова для бани. Всякий раз, проходя мимо, я тайком любовался, как играют мышцы на её красивом смуглом теле. Оно увлажнилось от пота, и это было настоящее наслаждение – видеть, как мажорка двигается. То есть да, сначала я пытался нарубить дров сам. Но увидев, как трудно мне приходится, Максим забрала с усмешкой топор.

Удивляло меня и другое: откуда она знает все эти премудрости деревенской жизни? Сама-то городская, к тому же девушка. Я подумал, что это у неё со времен учебы в Суворовском училище. Наверное, там, когда готовят будущих офицеров, дают и такие знания. Мало ли что может в жизни пригодиться? Мои фантазии, конечно. Но как же все-таки приятно смотреть на Максим! Она такая сильная, красивая… как пантера.

– Сломаешь, – слышу, в очередной раз проходя мимо.

– Что сломаю? – удивлённо спрашиваю.

– Глазоньки, – усмехается Максим.

– В смысле?