Папина содержанка (СИ)

Максим направляется к огромному офисному зданию, и внутри, в просторном светлом холле, на электронном табло, выполненном в виде здоровенного планшета, быстро находит нужный адрес. Мы поднимаемся на лифте, и вот уже коридор, рядом с которым табличка, указывающая, что здесь находится лондонский офис корпорации Mitsui Industries. Заходим внутрь и оказываемся внутри большого помещения, разделенного низенькими пластиковыми перегородками. За каждым, как положено: стол, компьютер, сотрудник. Все одинаково одетые, как под копирку. И выглядят, словно клоны.

К нам подходит молодая девушка, спрашивает, откуда мы, и, узнав, провожает. Так мы оказываемся внутри небольшого и даже аскетичного (к моему удивлению) кабинета господина Такэда. Это японец средних лет, в безупречном строгом костюме, внешне напоминающий нашего провожатого Накамуру. Приветствует нас поклоном и крепким рукопожатием.

Мы здороваемся, отказываемся от чая и кофе (точнее, мажорка делает это за нас двоих, ссылаясь на отсутствие времени), и Макс объясняет, какая помощь нам нужна. Всё просто: требуется отыскать в Лондоне некоего Алекса Олфорда. Он через подставную фирму предложил Наоми выгодный контракт, во время выполнения которого девушка бесследно исчезла.

– Я не могу посвятить вас во все детали этого дела, – поясняет Максим, и Такэда согласно кивает.

– Я уже получил инструкции из Токио, – говорит он. – Мне поручено оказывать вам полнейшее всецелое содействие. Я сейчас же поручу начальнику нашего отдела безопасности заняться поисками Алекса Олфорда.

– Только одна проблема, – говорит мажорка. – Мы не знаем, как он выглядит. Всё, что о нем известно, это название компании Dutton LTD и адрес электронной почты. Но по указанному в письме адресу мы были – там такая фирма не значится. Да и адрес почты, скорее всего, временное явление.

– Как это? – спрашиваю я, влезая в монолог Максим.

– Есть сайты, позволяющие создать ящик электронки без регистрации. Действует он всего несколько минут, потом самоуничтожается. Но этого достаточно, чтобы отправить письмо и быстро получить ответ. Что и было, я уверена, сделано, – последнее предложение она обращает уже к японцу.

Тот согласно кивает, потом отдает распоряжения по телефону. Сидим, ждем результата. Он поступает буквально минут через пять. Такэда смотрит в монитор и… отрицательно качает головой.

– Вы были совершенно правы, адрес почты временный. Что касается человека по имени Алекс Олфорд, то в Лондоне такого тоже нет.

– Как это нет? – удивляюсь я. – Ваш начальник отдела, похоже, мышей не ловит. Чтобы в этом городе не нашлось человека с такими именем и фамилией? Не верю!

– Простите, – японец невозмутим и предельно вежлив, – вы правы, конечно. Алекс Олфорд есть. Точнее, был до недавнего времени. Ему было девяносто шесть, и он скончался четыре дня назад в госпитале, где пребывал последний месяц…

– Ну вот, может, он…

– …в глубокой коме, – договаривает японец.

Молчу, краснея. Черт, мне так хочется поскорее развязаться с этим делом, а оно только запутывается всё сильнее! Максим тоже нечего сказать. Потому она благодарит японца, выслушивает от него ритуальное заверение о готовности помочь, и мы снова едем.

– Куда на этот раз? Опять я чего-то не знаю, да? – ядовито спрашиваю мажорку.

– А как же! В «Яр», к цыганам! – залихватски выкрикивает она и белозубо улыбается, понятное дело.

– Каким ещё цыган… – но нет, мажорка. Не проведешь теперь. Эту фразу я уже слышал где-то. Точно, песня есть такая – «Эх, ямщик, гони-ка к “Яру”…» – она как раз об этом. – А серьезно если?

– К Джейни, куда же ещё. Вдруг у неё новая информация появилась?

Но у девушки ничего нового, и она только глубоко расстраивается, узнав о том, что нам так и не удалось ничего выяснить. Зря только мотались весь день. Потому, разочарованные, возвращаемся обратно в гостиницу. Но сначала идем ужинать. Делаем заказ, а потом Максим отходит к бару и демонстративно усаживается там. То есть я тут, сижу, как полный идиот, с полной тарелкой супа, словно малолетний родственник, которого усадили кушать, а сами занимаются взрослыми делами.

Обидно, досадно, но ладно. Сижу, хлебаю нечто с чем-то. Я название хотя и прочитал, но ни о чем мне оно не сказало. Вижу только – вермишель плавает и вроде как тонкие полоски мяса. На вкус – свинина. Ещё картошка мелкими кусочками. В общем, нормальный такой супчик. Ложечку за маму, ложечку за папу, ложечку за… нашу советскую Родину и товарища Сталина, млять, что это такое?!

Максим сидит со стаканом и попивает, рассматривая барную стойку. В этот момент рядом с ней садится молодой мужчина лет тридцати. На нем были классические брюки в тонкую полоску, рубашка свободного покроя с расстёгнутым воротом, из-под которого поблескивает золотая и притом довольно массивная цепь. Гладкие черные волосы, зачесанные назад. Крошечные усики а-ля Эркюль Пуаро в исполнении Давида Суше.