Папина содержанка (СИ)

Кто бы знал, как я не люблю загадки! Даже обиделся немного на Максим. Сказала бы прямо, чего таинственность на пустом месте разводить? Мало нам, что ли, этих мучений с киллерами, которые на нас охотятся? Последнее время, правда, след потеряли. Но кто знает, когда снова смогут его найти? Вот где главная таинственная опасность! А она «всё может быть».

Я демонстративно отвернулся от мажорки и оставшуюся часть пути просто смотрел куда-то в даль, думая о том, как все-таки неправильно судьба распорядилась нашими возможностями. Такие чудесные места! Мы же отправляемся обратно. Это словно… побывать среди зарослей спелой малины и ни одной ягодки не попробовать! Пройтись по грибным местам и вернуться домой с пустыми руками, ни подберёзовика не подобрав, ли груздя!

Тяжело вздыхаю. Что за жизнь? Был в Японии, а самой страны так и не посмотрел. Несколько дней провел с Лондоне – та же история. Теперь вот на Кокосовых островах, но что я запомню? Эту искрящуюся красоту океана и огромные пальмы, чей шелест листьев до сих пор в ушах стоит успокаивающей песней? Запахи воды и травы? Вот и всё. Даже не искупался!.. Мои горестные рассуждения прерывает остановка. Катер мягко приваливается к причальной стенке, рулевой спешит пришвартовать кораблик.

Мы выходим и шагаем по длинному пирсу к берегу. Почти у самой земли я понимаю, что позади не слышны шаги. Оборачиваюсь. Так и есть! Максим с японцами отстала метров на двадцать, стоят, о чем-то шушукаются. Мне становится ещё обиднее. Вот это да! Теперь ещё и от меня у них секреты появились! Я думал, мы одна команда, а получается… Да что это такое! Мне становится обидно почти до слез, и я сильно кусаю губу, чтобы не разреветься, как девчонка.

Наконец, минуту спустя Максим спешным шагом отделяется от телохранителей и спешит ко мне. Подходит, берет за руку и говорит:

– Пошли?

– Не пойду! – тявкаю я и вырываюсь. – У вас там свои секреты теперь, да? Ну и пошла ты вместе с ними… на хрен! – бросаю гневно и шагаю в сторону, где аэропорт. Островок небольшой, тут заблудиться сложно.

– Саша! – слышится позади. – Саша!

Ага, сейчас! Всё брошу и стану выслушивать твои дурацкие оправдания! Шагаю по обочине, мимо бесконечных пальм, кустарника с экзотическими цветами. Как они пахнут! Аж голова немного кружится. Вот остановиться бы, насладиться ароматом! Но я не могу. Обиделся, пусть теперь мажорка за мной побегает. Ей всё равно деваться некуда. Тут три дороги – в аэропорт, на пристань, а третья вглубь острова. Значит, Максим всё равно за мной последует.

И точно, слышу, как она, постояв некоторое время и не дождавшись ответа, пустилась за мной бегом. Услышав, я обернулся, сузил глаза и… рванул что было сил. Теперь мы неслись по пыльному асфальту, ярко залитому тропическим солнцем, в воздухе, насыщенном влагой. Буквально через пятьдесят метров моя яркая гавайская рубашка плотно прилипла к телу, трусы и даже шорты пропитались потом, ноги стали скользить в шлёпках – тоже вспотели. Но я упрямо, хотя и стал задыхаться, бежал вперед, думая о том, почему аэропорт этот дурацкий всё не показывается. Позади меня бежала по-прежнему Максим, и я по звуку понимал: догоняет.

Оно и понятно: она более тренированная, чем я. В Суворовском училище, наверное, каждую неделю кроссы бегала с полной выкладкой. А я что? Домашний цветочек, притом имеющий пристрастие к табачным изделиям. Вот дыхалка с нагрузкой и не справляется. Мне с каждым метром становится всё труднее, пот заливает глаза, и я уже начинаю плохо соображать.

Да где этот аэропорт – конечная точка моего побега?! Я туда стремлюсь не только потому, что другого места, откуда взлетать, здесь нет. Если прибуду первый – значит, победил. Максим ничего не останется, как утереться. Черт, ещё этот рюкзак болтается на спине, больно натирая лямками шею с двух сторон. Но я упрямый. Нет, я упёртый, потому мажорке меня не догнать. Вот сейчас за поворотом точно будет аэропорт.

Ну же, Сашка, гони во весь опор! Победа близка, она вот за этими пальмами. Уверенный в том, что иначе быть не может, собираю в кулак последние силы и припускаю, как спринтер в конце дистанции. Интересно, сколько мы уже пробежали по этой жаре? Метров пятьсот, наверное, а кажется, что пять километров. Таким мокрым от бега я прежде не был никогда. Ни в школе, ни в универе на занятиях физкультурой.

Добегаю до пальм, где дорога делает поворот, проношусь мимо них и следую по дороге дальше. А где же аэропорт?! Ничего не понимаю. Да и поворота, кажется, не было. Наверное, просто запамятовал. Немудрено: я то место видел лишь однажды, потом эти переживания с Альбертом Романовичем. Ничего, обязательно достигну конечной точки маршрута. Пусть и спонтанного. Но это же остров, верно? Так я себя успокаиваю. Здесь не потеряться.