Папарацци

— И что ты думаешь делать? — поинтересовалась соседка, когда я перестала осыпать Соболева проклятиями.

— Буду искать работу, — вздохнула, как только представила, что снова придётся обивать пороги. Ненавижу собеседования!

— Это понятно, — она, как и я, не представляла, как это не работать. Такой роскоши мы себе позволить не могли. — А с тем мужиком что?

— А что с ним? — пожала плечами. — Думаю, мы никогда больше не увидимся: я вряд ли продолжу работать светским репортером, а больше нигде наши жизни не пересекаются.

Продолжая жевать, Машка молча кивнула, потом вдруг вскинула голову:

— Вспомнила! Ирка из двадцать второй говорила, что им в клуб требуются официанты. Срочно. Конечно, не работа мечты, но перебиться на время сойдет.

По ночам разносить выпивку пьяным мажорам в наряде, больше похожей на сценический костюм стриптизёрши, то еще удовольствие. Но действительно, не сидеть же без дела, пока нет нормальной работы?

Ирка была легкой на подъем, и уже после одного телефонного звонка я пополнила штат ночного клуба «Sunrise». Гадкое место, если честно. Там собирались, как сказал незабвенный Андрей Соболев, «сильные люди мира сего»: золотая молодежь и другие баловни судьбы.

Когда я увидела себя в зеркало в так называемой униформе, тут же захотелось сбежать: юбка настолько короткая, что ничего не прикрывает, блузка прямо создана для того, чтобы грудь выпрыгивала из нее каждый раз, когда склоняешься над столиком. Как в этом работать?

— Вика, это первый и последний раз, — сказала собственному кислому отражению в зеркале. Платили здесь хорошо: за ночь можно заработать чаевых как за неделю на любой другой работе.

Опыт работы официантки у меня имелся, так что я быстро освоилась и скоро проворно бегала между столов, а вот к сальным взглядам и пошлым шуточкам пришлось привыкать.

К середине смены, я уже не обращала на них внимания, как в принципе и не различала холеные лица, и скорей предчувствие или жгучее ощущение, что за мной пристально наблюдают, у очередного столика заставило обернуться, шаря взглядом по толпе.

Я хотела провалиться сквозь землю, когда увидела этого злополучного Соболева. Кажется, он был поражен не меньше меня, потому как в его лице читалось неверие. Он будто сомневался, что это именно я, а не какой-нибудь, например, обман зрения.

А вот я его сразу узнала, хотя и выглядел он сейчас по-другому: избавлен от вездесущего пиджака; ворот рубашки расстегнут, а рукава небрежно закатаны до локтя; в глазах пьяный блеск.

Он гипнотизировал меня взглядом, будто змея перед броском. Так и хотелось крикнуть: «Что уставился? Глазей на свою блондинку, которая облизывает тебя с ног до головы!»

Решила не акцентировать на Соболеве внимание, и вообще забыть о его существовании. Думаю, он решил поступить так же, потому что даже не порывался подойти ко мне и позлорадствовать по поводу моей новой работы.

Я дожидалась у барной стойки, пока соберут мой заказ, и вдруг почувствовала, как чьи-то руки наглым образом начали меня лапать. Я отпрянула от нахала и, обернувшись, увидела пьяную рожу какого-то лысого верзилы.

— Убери руки! — громко заявила, перекрикивая грохочущую музыку.

Мужлан снова потянул ко мне свои огромные ручищи, а я ударила по ним, отбивая охоту прикасаться ко мне.

— Ну же, крошка, не ломайся, — бубнил заплетающимся языком.

— Ты меня с кем-то перепутал, — старалась не обострять конфликт, чтобы не вылететь с работы раньше времени. — Я официантка, а не девочка по вызову. Напитки разношу, а не доставляю оральные ласки.

Зря я сказала последнее, потому что поросячьи глазенки мужчины загорелись. Он вытянул из кармана бумажник и начал отсчитывать купюры:

— Сколько?

— У тебя не хватит денег, — злобно процедила. Почему некоторые считают, что все покупается и продается?

Мои слова наглец принял как согласие и призыв к действию, и теперь он без стеснения хватал меня и тянулся ко мне за поцелуем.

Просто отвратительно!

Я протестовала, и пыталась отбиться, но этот амбал был словно недвижимая гора. Наверное, если этот дикарь захочет, просто закинет меня на плечо и унесет в свою пещеру. И всем вокруг наплевать на судьбу безликой и ничего незначащей официантки.

Вера в хорошее и в людей вернулась, когда кто-то все-таки оторвал от меня эту пьяную свинью и бесстрашно заехал ему по лицу.

Хотела поблагодарить храбреца, что не побоялся верзилу, но слова застряли в горле, когда я увидела перед собой Андрея. С чего вдруг такое благородство? Ему далеко до прекрасного принца, что спасает красавиц из башен.

— Не благодари, — едко произнес, когда так и не дождался от меня этих слов.

— Вообще-то я не просила тебя о помощи, — не могла спокойно реагировать на него, особенно когда он вел себя подобным образом.

— Тогда я пойду, и пусть он насилует тебя дальше, — кивнул в сторону приходящегося в себя здоровяка.

— Кто бы говорил? Как говорится, рыбак рыбака… — напомнила, что совсем недавно он сам делал нечто подобное.

— Ты точно сумасшедшая, — разозлился он. — Что ты тут вообще делаешь? — последовала претензия. — Преследуешь меня?