Папа и море

«Ясное дело, никого там нет, — с досадой подумал Муми-тролль. — Мю всё выдумала. Знаю, что она вечно всё выдумывает, и всё равно верю. В следующий раз скажу ей: „Не глупи!“ Так вот и брошу, небрежно, через плечо. Этот лес не опасный, он просто боится. Все деревья отклоняются назад, будто хотят вырвать свои корни из земли и убежать. Это сразу в глаза бросается».

И, всё ещё досадуя, Муми-тролль полез в чащу.

Солнце пропало, стало холодно. Ветки задевали за уши, еловые иглы покалывали, сучки хрустели под лапами, пахло погребом и прелыми растениями. Было тихо, совсем тихо, шум моря смолк. Муми-троллю казалось, что он слышит поблизости чьё-то дыхание, от страха во рту появился чернильный привкус, он чувствовал, что попал в западню, что он теперь пленник ветвей, ему захотелось немедленно, сейчас же выбраться на солнце, но он подумал: «Нет. Если я сейчас поверну назад, я уже никогда не решусь сюда войти. Всю жизнь буду обходить этот лес стороной, смотреть на него и думать, что струсил. Это Мю меня напугала. А я приду к ней и скажу: „На самом деле там в чаще никого нет, а ты просто врушка“».

Муми-тролль фыркнул и пополз дальше между цепкими ветвями. Время от времени слышался треск, и какой-нибудь ствол рассыпа́лся в мягкую, бархатно-бурую труху. Упругая и шелковистая земля была покрыта миллионами еловых иголок.

Муми-тролль пробирался всё глубже и постепенно переставал ощущать себя пленником. В прохладной темноте не было места опасности, он был маленьким зверьком, спрятавшимся, чтобы его не тревожили. Но вдруг он снова услышал голос моря, и тёплое ослепительное солнце вышло ему навстречу — Муми-тролль выбрался из зарослей на открытое место.

Полянка была маленькая, примерно как две сдвинутые кровати. Было тепло, над цветами жужжали пчёлы, со всех сторон стоял в карауле густой лес. Над полянкой шелестели берёзы — воздушная крыша, сквозь которую смотрело небо. Ничего лучше нельзя и желать. Муми-тролль нашёл идеальное место, где никто не бывал до него. Его собственное.

Он осторожно сел на траву и закрыл глаза. Надёжные и укромные места были его особой страстью, он всегда искал их и нашёл за свою жизнь немало. Но это — лучше всех. Укромное и в то же время открытое. Видеть его могли только птицы, земля была тёплой, полный опасностей лес защищал со всех сторон. Муми-тролль вздохнул.

И тут кто-то больно укусил его за хвост. Муми-тролль подскочил и сразу понял — кто. Рыжие мирмики. Мелкие мстительные муравьи кишмя кишели в траве, наползали отовсюду, один цапнул его ещё и за лапу. Муми-тролль попятился, в глазах вскипали слёзы, он был уязвлён до глубины души. Конечно, они поселились здесь раньше него. Но если ты живёшь под землёй, ты всё равно не видишь того, что творится сверху. Рыжие мирмики понятия не имеют ни о птицах, ни об облаках, они не понимают красоты и важности того, что могли бы оценить другие — к примеру, муми-тролли.

Справедливость бывает разная. С какой-то точки зрения — конечно, не самой очевидной, но и не сказать чтобы совершенно ошибочной, — полянка принадлежала ему, а не муравьям. Но как им это объяснить? Они прекрасно могли бы поселиться где-нибудь в другом месте. Чуть-чуть подальше, всего на несколько метров. Интересно, можно с ними как-то договориться? Или в крайнем случае разделить спорную территорию.

Муравьи снова наступали, они нашли его и готовились к нападению. И Муми-тролль бежал. Постыдно бежал из своего рая, приняв, однако, отчаянное и категорическое решение вернуться. Это место ждало его всю жизнь, возможно, многие сотни лет! Оно принадлежит ему, потому что он полюбил его сильнее, чем кто угодно другой. И даже одновременная любовь целого миллиона мирмиков не сравнится с его любовью. Так он считает.

— Папа, ты слышишь? — позвал Муми-тролль.

Но папа не слышал, потому что как раз в этот момент удачно ухватил каменный валун и тот с грохотом покатился вниз по скале, высек две отчётливые искры и оставил за собой слабый и манящий запах пороха. Валун лёг на морское дно — именно в то место, куда и должен. Было так приятно стронуть огромный камень, собрать все силы, от ушей до кончика хвоста, почувствовать, как валун потихоньку, понемногу приходит в движение, ещё чуть-чуть — и вот уже камень-исполин, стуча и гремя, катится в море. А ты стоишь сверху и смотришь на него, дрожа от напряжения и гордости.

— Папа! — крикнул Муми-тролль.

Папа повернулся и помахал:

— Лёг как миленький! Здесь будет причал, сделаем волнорез, понимаешь?

Он по самые уши погрузился в море и начал, покряхтывая, катить по дну ещё больший камень. Под водой катать и тащить было намного легче, и папа задумался почему. Но самое главное — он чувствовал себя невероятно сильным…

— Я хочу у тебя кое-что спросить! — крикнул Муми-тролль. — Про муравьёв! Это очень важно!

Папа приподнял над водой мокрую морду в знак того, что слушает.

— Про муравьёв, — повторил Муми-тролль. — Ты не знаешь, как с ними разговаривают? Как ты думаешь, они поймут, если написать для них объявление? Они умеют читать?