Панк 57

У Трея в субботу бейсбол, осталось убить пару дней. Если она хочет поиграть, поиграем.

Глава Одиннадцатая Райен

Я не разговаривала с Мейсеном почти два дня, с вечера среды, что мы провели вместе в библиотеке. А сейчас уже середина дня пятницы, и сегодня его опять не было на первом уроке. Как ему удается столько прогуливать и совершенно не напрягаться по этому поводу? Он, вообще, хоть одну работу сдал? Ни разу не видела его с книгами в руках. И я борюсь с искушением поехать в Бухту его проведать. Интересно, он еще там?

Не знаю, почему для меня это так важно. Он постоянно попадается мне на глаза, а я почти ничего о нем не знаю. Он представляет для меня угрозу. Учебный год почти окончен, и я не собираюсь ломать шаблоны. Я и так далеко зашла, и мне совсем не нужен скандал. Он должен держаться подальше от меня.

Но я ловлю себя на мысли, что все время ищу его глазами: в классе, в столовой, на парковке. Даже когда иду домой, в душе теплится надежда, что он подкараулит меня в комнате, как на прошлой неделе, когда только появился.

Хочу снова остаться с ним наедине. Те немногие минуты, что мы провели вместе: в машине, в кабинете физики, в библиотеке – чем-то похожи на Мишины письма. Я их с нетерпением жду.

Вчера вечером после плавания я не оставила никаких граффити. Отчасти потому, что ночью меня чуть не поймали в компании Мейсена и переждать несколько дней – хорошая идея, но не только: мне вдруг расхотелось расписывать стены.

Теперь Мейсен стал моей отдушиной.

И меня это жутко раздражает.

Когда Миша исчез и я не знала, получает ли он мои письма, я начала писать на стенах школы. Там меня точно будут читать. Это глупо и по-детски, но в один прекрасный день, через пару месяцев после его пропажи, на меня столько всего навалилось, и я все время боялась, что вот сейчас закричу. В ту ночь, перед тем как запереть бассейн, я поддалась минутному порыву и достала маркер. Тогда я оставила надпись на шкафчике – личное послание конкретному человеку.

Это была случайность. Такого больше не повторялось и не повторится.

Но следующим утром, когда увидела, как он раз за разом перечитывает мои слова, а потом записывает в блокнот и убирает его в шкафчик, прежде чем уборщики все отмоют, я поняла, что хочу сделать это снова. Надписи стали появляться чаще, увеличились в размерах, но больше никогда не предназначались кому-то лично. В них никогда не упоминались имена учеников.

До прошлой недели, когда о развлечениях Лайлы написали на лужайке перед школой. Это сделала не я, и это еще одна весомая причина остановиться. У меня появились последователи, и я не хочу, чтобы это вышло из-под контроля. В школе наняли охрану, скоро должны включить камеры, так что поимка вандала – просто вопрос времени.

Я писала только смываемой краской из баллончика или маркером на таких поверхностях, которые легко отмыть жидкостью для снятия лака, не испортив. А лужайку пришлось подстричь, потому что, кто бы это ни был, он писал краской из баллона, которая не смывается водой. Возможно, скоро все это перерастет в настоящий вандализм.

Но я, по крайней мере, буду не при делах. Я ничего не написала вчера вечером и сегодня тоже не собираюсь. Мы все едем в автокинотеатр, и мама ждет меня домой к десяти.

Что если Мейсена больше не будет рядом? А я решу, что тайком лазить в школу слишком рискованно? Я что, в один прекрасный день просто закачу истерику?

Нет. Такое водится за слабыми людьми. Не нужны мне ни Миша, ни Мейсен, ни кто-то другой, чтобы спокойно прожить день.

Но когда после уроков выхожу на парковку, очень сложно удержаться и не начать искать его глазами. Его высокую фигуру, темно-каштановые волосы, зеленые глаза, что всегда находят меня в толпе и посылают электрические импульсы по всему телу…

Прошлой ночью я повела себя отвратительно. Опять.

На полу библиотеки, после откровенных слов, обращений по имени, прикосновений, поцелуев… он вдруг стал таким нежным. Довел меня до оргазма, а потом буквально пожирал глазами, но не заставил пойти на большее. Не пытался полностью раздеть или залезть сверху и подтолкнуть к тому, к чему я еще не готова. Он просто лежал и обнимал меня.

А я его оттолкнула и сбежала.

Меня тянет к Мейсену, он вскружил мне голову, заинтриговал, но это не навсегда. Не хочу идти на выпускной с Треем, но не собираюсь пропускать бал, а Мейсен меня не пригласил. Да я даже не знаю, будет ли он здесь через неделю.

Поэтому не собираюсь рисковать расположением Трея и своих друзей ради того, кто никогда не показывал, что я ему на самом деле дорога.

И неважно, что он нравится мне все сильнее.

Лайла и Тен уже ждут в моем джипе: мы договорились после школы поехать поесть. Лайла стоит на заднем левом колесе, придерживаясь за машину, и что-то кричит кому-то на парковке. Тен – на заднем сиденье.

Я бросаю сумку рядом с ним.

– Где ты была? – спрашивает меня кто-то сзади.