Пангея. Том 2

Медленно, словно нехотя, коррумпированный костяк развернулся и многозначительно потряс притороченным к поясу кошелём. Звякнула монетка и скелет захлопнул папку. От энергичного движения берет снова сполз на глаза, и борьба с оставшейся на костях сбруей возобновилась.

— Пошли, пока он не передумал! — ткнул я в бок застывшего с открытым ртом орка. — Будет интересно! Обещаю!

— Брееед! — только и выдавил из себя напарник, но послушался.

Обещание моё исполнилось тут же, стоило нам только вступить на мостовую набережной. Полуразрушенные склады соседствовали с такими же облезлыми торговыми рядами, но в отличие от хозяйственных зданий тут было «людно». Мертвяк в кожаном переднике и мясницким тесаком старательно долбил по толстой берцовой кости какого-то животного. Костяные пальцы другого держали кривую и ржавую иглу, которой он пытался сшить два облезлых куска кожи. Третий, старательно, противно скрипел огрызком поварёшки по пустому котлу. Нежизнь кипела! Прохаживались горожане, останавливаясь перед торговыми лотками, бдительно вышагивала стража, рабочий люд занимался своими делами.

— Вот это сюр! — Прошептал, наклонившись к самому моему уху Кузя. — А чего они в лесорубов-то шмаляли почем зря, если они такие мирные?

— Ну, от того и шмаляли, что налог не уплачен! А преграду, наверняка, повесили из-за струга нашего - лопнуло, стало быть, терпение. Мечами мы тут точно ничего не добьёмся, видал сколько мертвяков? И уровни у всех за полтинник! Раздавят в момент! Тут, похоже, оружие посерьёзнее понадобится!

— Эмм? Какое ещё оружие?

— Бюрократия! — многозначительно поднял я палец вверх.

— Да ну тебя! — Заржал Кузя своим громоподобным хохотом и тут же заткнул клыкастую морду двумя ладонями - на нас обернулись абсолютно все скелеты и стали медленно разворачиваться в нашу сторону.

Втолкнув орка в ближайшую подворотню, я нырнул туда же и прижал палец к губам. Кузя, все ещё прижимающий ладони к лицу яростно закивал.

— Похоже, не особо им тут нравятся нарушители спокойствия, так что давай-ка шёпотом и без резких движений.

После короткого совещания было решено вернуться на пристань к незадачливому моднику в берете. Во-первых, он был первым звеном в пищевой цепочке местной бюрократической машине. А во-вторых, единственный, кто адекватно отреагировал на живой голос.

Нашли мы мелкого чиновника в крохотной будочке у пристани, где костлявый старательно скрипел напрочь истёртым пером по листу бумаги. Забавно наклонив голову, он то и дело макал огрызок писчего инструмента в пустую чернильницу и продолжал бесполезное дело. Может ему целое перо подарить и чернил накапать? Чего в холостую-то бумагу царапать?

— Кхм-кхм! — Привлёк я внимание занятого мертвяка. — Простите, уважаемый, а не подскажете ли нам, как решить вопрос по поводу налогов за проход по акватории вашего славного города?

Кузя удивлённо крякнул, а скелет рефлекторно схватился за кошель на поясе. То ли подумал, что я решил вернуть взятку, то ли представил ещё чего похуже, например проверку начальства! Но быстро опомнился и постарался принять самый независимый и важный вид, на который был способен. Вышло не очень. Вальяжно закидывая ногу на ногу, у бедолаги отвалилась ступня, поспешно подбирая которую он с хрустом долбанулся пустой черепушкой об стол. Хлипкая мебель отчаянно закачалась, отчего пустая чернильница упала и с печальным звоном разбилась. Растеряв весь пафос, чиновник печально опустил руки и уронил голову.

— Ну что же вы, дорогой, так разнервничались? Мы же хотим все решить по прядку, по закону. Нам бы к начальству вашему попасть, и смеем вас заверить, сообщим ему о вашей незаменимой помощи и квалифицированном руководстве.

Клац! Челюсть скелета упала, громко стукнув о ключицы. Удивился, стало быть, ага!? Не сводя в меня пустых провалов границ, высохший служащий спихивал выцветшие и истлевшие листки бумаги в свою необъятную папку.

Дальнейшее путешествие за поминутно поправляющего падающие элементы одежды, превратилось в комедийный фильм ужасов. По улицам бегали детские скелеты гоняющие мяч и играющие в салочки. Костяная собака грызла баранью лопатку, осколки которой, просто осыпались мелкой стружкой из дырявой пасти животного. Скелет в цветастом передничке развешивала трухлявые лохмотья на верёвку для просушки. И все это в гробовой тишине, не замечая отсутствия инструмента в руках, истлевших и рассыпавшихся предметов быта, даже отсутствия некоторых частей своих тел. Особенно порадовал служащий регистратуры в административном здании. На высокой конторке стоял череп, а на высоком стуле сам скелет. Наш провожатый впихнул безголовому в руку пару чистых листков, и тот небрежно указал пальцем с отсутствующей последней фалангой направление вглубь коридора.