Пангея

Я словно загипнотизированный смотрел на него. Поднял глаза от тела - и увидел сидящего, прислонившись в бетонной стенке траншеи, раненного офицера рейнджеров с револьвером в руке. Он как раз нацеливал его мне в лицо. Каким-то чудом я опередил его. Выстрелил из карабина прямо от живота. Луч распорол бостонцу грудь. Он кашлянул кровью и завалился на бок, уронив руку с оружием.

Скорбеть об убитом было некогда. Если сейчас и на это время тратить, то живых скоро в этих траншеях не останется. Живых драгун и ландверьеров, конечно.

- Занимаем оборону! - выкрикнул я приказ. - Все пулеметы на обратную сторону траншеи! Свяжитесь с берегом, пусть быстро тянут сюда тяжелое вооружение! И быстро! Быстро! Бостонцы не должны опомниться!

- Вашбродь, - подбежал ко мне Быковский, - отрезать проходы в третью линию траншей невозможно. Там все забетонировано прочно.

- Укрепрайон построен на совесть, - заявил офицер ландвера, оказавшийся в группе Фернера.

- Сейчас это нам не на руку, - мрачно бросил я. - Ставь пулеметы в проходах, оборудуйте огневые позиции.

- Слушаюсь, вашбродь, - кивнул Быковский и убежал. Как он умудрялся быстро двигаться в своей тяжелой броне, я не переставал удивляться.

- Теперь и мы поступаем в ваше распоряжение, - сообщил мне офицер ландвера. Хоть он и был по званию майором, и с гордостью носил гвардейскую каску с пикой, но в этой операции общее руководство было за нами, армейским драгунским полком, поэтому и командовать было мне. Непрофессионал, каким, как ни крути, являлся майор ландвера, был только рад переложить ответственность на чужие плечи.

- Значит, выполняйте мои приказы, - сказал я. - И вы их уже слышали. Вперед!

Майор ландвера отдал честь и поспешил к своим людям.

Мы спешно готовились к отражению вражеской атаки на занятые нами траншеи. Пулеметов у врага было достаточно, у нас вряд ли найдется даже по одному человеку, чтобы поставить к каждому. Быть может, станет полегче, когда с берега подтянутся взводы тяжелого вооружения, а с ними и залегшие на берегу, да так и не пошедшие в атаку ландверьеры.

Но отступившие Техасские рейнджеры в тот день в атаку так и не пошли.

Полномочный консул на Терре Карл Август фон Плауен терпеть не мог галстуки. Любой из них казался ему проклятой удавкой. И модные среди молодых аристократов узенькие "веревочки", и широкие "лопатники", какие носили представители старшего поколения. Вроде самого фон Плауена. Однако к посольскому вицмундиру полагался галстук, значит, консул в очередной раз переборет себя и оденет его. Единственной поблажкой, какую Плауен делал себе, было то, что он не завязывал галстуки, потому что не умел делать этого. Он носил более простые и дешевые, вроде бы не положенные ему по статусу, галстуки на застежках. Ведь из-под воротника-стойки вицмундира была видна только небольшая часть узла, так что никто и не заметит этого факта.

Консул от всей души завидовал дипломатам с Соединенных планет, у которых требования к одежде были куда ниже принятых в Доппельштерне или том же Альбионе. Конечно же, на всех раутах он, чокаясь бокалом коктейля с чопорным альбионцем, всегда высказывался неодобрительно и этак доверительно кивал тому - мол, уж мы-то понимаем, что эти бостонцы еще с Последнего века не умели правильно одеваться, не то, что мы. Однако глубоко в душе, фон Плауен отчаянно завидовал этой показной небрежности. Быть может, и альбионец, затянутый в красный вицмундир, тоже, но никогда бы этого не показал, как и Плауен.

Сегодня ему придется надеть галстук и застегнуться на все пуговицы. Переговоры с "неряшливым" бостонцем будут очень сложными. И рассчитывать на чью-либо помощь не приходится. Растущая мощь Доппельштернрейха - Империи Двойной звезды - не нравилось никому в космическом сообществе. Разве только Кибертроник не проявлял по этому поводу никаких эмоций, но его представителей никто понять не может уже давно. С тех пор, как киберы восстановили контакты с остальным человечеством, их побаивались, как раз из-за этой самой непонятности.

Застегнув последнюю серебряную пуговицу, фон Плауен оглядел себя в зеркале, поправил галстучный узел, тяжело вздохнул, готовясь к дипломатической баталии. Каким бы неряшливым и неопрятным с виду ни был бостонский консул Маркус Стаффорд, как дипломат он мог дать сто очков форы любому, спор с ним будет почище любой баталии. Пускай тут и не прольется ни капли крови, но если фон Плауен проиграет может статься, что в итоге это приведет к куда более кровопролитным и жестоким сражениям. Быть может, сегодня он сбережет жизни сотням, если не тысячам солдат Доппельштерна. На то же рассчитывал, конечно, и Стаффорд, а значит, дипломатическая битва с ним будет очень жаркой.

Плауен протер белоснежным платком лоб, еще раз тяжело вздохнул и направился к выходу из кабинета.