Пандемоний

Другой доктор Вальдхайм не проронил ни слова, лишь одобрительно кивал головой. Коляска стояла рядом с ним, а рядом с коляской — тренога, на которой крепилась крошечная видеокамера. Они спросили у меня, стану ли я возражать, если они запишут наш с ними сеанс на видео. Лично я ничего не имел против — любопытно было взглянуть, как это смотрится со стороны, когда тебя гипнотизируют.

Расслабиться у меня получилось легко — я валился с ног от усталости. Накануне ночью я никак не мог уснуть. Сон сморил меня лишь под утро. В конце концов О'Коннел разбудила меня в полдень, накормила сандвичами из какого-то кафетерия и отвела в библиотеку, где оставила на попечение обоих Вальдхаймов. Занавески были отдернуты, и на полу лежали полосы солнечного света. Голос Мег Вальдхайм, вернее, вкрадчивый, ритмичный шепот, убаюкивал.

— Ты сохранишь контроль над собой, Дэл. Ты никому не причинишь зла. В любое время ты можешь вернуться назад. Ты меня понял?

— Понял, — ответил я.

Впрочем, сказал ли? Или только кивнул?

— Ну хорошо, Дэл, а теперь давай побеседуем с Хеллионом.

Как выяснилось, доктор Вальдхайм заблуждалась в отношении некоторых вещей. Когда я снова открыл глаза — кстати, когда я успел их закрыть? — выяснилось, что я загнан в самый угол комнаты, мне в голову больно упирался край книжной полки, а сам я придавлен к полу грудой книг. Рядом стояли оба Вальдхайма и с каменными лицами смотрели на меня. На какой-то миг я растерялся, не понимая, что за этим стоит. Ясное дело, шок, такое понятно с первого взгляда. И еще печаль. Но было и нечто другое, нечто более глубокое, нежели печаль.

Боль.

12

О'Коннел приносила мне еду как заправский тюремщик. Правда, поднос с едой она забирала почти нетронутым. Нет, у меня и в мыслях не было устраивать голодовку, отказом от пищи я ничего не хотел доказать. Мне просто не хотелось есть. О'Коннел пыталась взбодрить меня разговором в надежде, что я признаюсь ей, о чем думаю. Пару раз заглядывала Мег Вальдхайм. Вскоре я уяснил для себя: если не обращать на них внимания, они вскоре оставят меня в покое.

Наутро третьего дня ко мне пришла О'Коннел, правда, без подноса с завтраком. Одета она была в свои ритуальные одеяния. Бледное лицо напоминало полную луну, висящую над просторной черной сутаной. Она прислонилась к письменному столу и тем самым загородила от меня ноутбук Мег.

— Довольно, — заявила Мариэтта и выдернула шнур из розетки. Видеоизображение на экране и не думало гаснуть — в конце концов, ноутбуки работают и от батареи, — и О'Коннел захлопнула крышку. — Пора вставать с постели.

— Я, между прочим, смотрел, — угрюмо произнес я.

— Вот как? — спросила она, явно не собираясь скрывать сарказм.

Последние несколько дней я смотрел это видео почти без перерыва, в режиме нон-стоп. Нет, конечно, это ненормально, закидон в духе Говарда Хьюза. Увы, моя способность к рациональному поведению последовала той же дорогой, что и аппетит.

— Вставайте, мистер Пирс.

Это меня добило окончательно. Мистер Пирс.

— Вам пора принять душ, переодеться и вылезти из вашей паучьей дыры.

— Ты не могла бы снова включить ноутбук?

О'Коннел издала нечто среднее между сдавленным рычанием и криком и столкнула ноутбук со стола. Тот с жутким грохотом полетел на пол.

— Он не мой, а Фреда, — укоризненно произнес я.

Это был всего лишь старый «Компак», но все равно жалко.

— Живо убирай свою задницу из постели, Дэл! Кому сказано!

Я закрыл глаза. У меня не было сил препираться. Может, чуть позже я сумею оставить ей записку. «Дорогой пастор. Вы уволены».

Мариэтта сдернула с моей кровати одеяло.

— Мистер Пирс, даю вам на сборы сорок пять минут.

— И что произойдет за эти сорок пять минут?

— Ваша мать будет ждать вашего звонка.

Ага, а вот это уже нечто новое. Я даже приоткрыл один глаз.

— Что? Но я не могу! По крайней мере не сейчас. Послушайте, скажите ей, что я позвоню через пару дней.

— Она уверена, что если не поговорит с вами сегодня, значит, вас похитили. Тогда она заявит в полицию. Что, как вы понимаете, смехотворно.

С этими словами Мариэтта надула губы. Пусть она считает себя крутой ирландской чувихой, но ей еще ни разу не приходилось бывать один на один с циклопом.

— Полагаю, она не шутит. Нам проблемы с полицией ни к чему.

— Не шутит, это уж точно, — отозвался я и закрыл рукой глаза. — Послушайте, принесите мне телефон, идет? А уж без душа я как-нибудь обойдусь…

Она схватила меня за рубашку и рывком заставила принять сидячее положение.

— Мистер Пирс!..

Потянув меня за собой, Мариэтта сделала шаг назад. Я бы точно грохнулся на пол, но успел выпростать ноги. В общем, не мытьем, так катаньем она вынудила меня встать.

— Вы начали меняться…

Ее руки по-прежнему крепко держали меня за ворот рубашки, готовые, судя по всему, при необходимости затащить меня в душевую.

— Ну хорошо, — проговорил я примирительным тоном. — Уговорила. Только не надо идти туда вслед за мной.

Мариэтта вопросительно выгнула бровь. Было видно, что доверия ко мне у нее нет.

— Как вам будет угодно, — произнес я и задрал футболку.