Пандемоний

Опасаясь, что снова засну, я встал с кровати. В комнате было холодно. Маленькое окно сделалось более прозрачным. Небо существенно посветлело.

Я надел ботинки, вытащил из сумки свитер и, чтобы впустить немного свежего воздуха, открыл дверь. Густой туман поглощал свет зарождающегося дня. Я смог разглядеть лишь деревянные ступеньки крыльца и предполагаемые очертания деревьев. Все остальное тонуло в сероватом молоке тумана. Я прошелся по крошечной лужайке перед домом, по-боксерски разминая мышцы шеи и рук. Начало светать.

Рядом с домом я обнаружил тропинку, выложенную камнями, и дошел по ней до деревянных мостков, уходящих в туман. Засунув руки в карманы, я постоял, качаясь на скрипучих досках.

Где-то рядом послышался громкий всплеск.

Шуг!

Такова была моя первая мысль. Было слышно, как стучит сердце в груди, однако представив, как это смотрится со стороны — я стою, и меня бьет колотун, я рассмеялся. Непременно расскажу Лью.

На берег шумно набегали волны. Видимость в тумане была минимальной, всего несколько ярдов.

В конце мостков стала различима узкая полоска воды. Она уже разгладилась и стала черной и ровной.

— Отлично, — произнес я вслух. — Самое время…

Под водой шевельнулось что-то огромное. Мелькнула бледная плоть какого-то большого существа, раза в два крупнее обычного человека. Она скользила под самой поверхностью воды. Затем на мгновение нечто высунулось наружу, обнажив горбатую, как у кита, спину, и снова ушло на глубину.

Я вскрикнул и упал на пятую точку. Затем крабом попятился назад. Как только мне удалось перевернуться лицом вперед, я вскочил на ноги и бросился по мосткам прочь от берега.

Выяснилось, что мостки не вплотную подходят к полоске земли. Нога угодила в пустоту, и я головой вперед полетел в прибрежный ил. Каким-то чудом мне удалось прижать к груди обмотанные бинтами руки и принять удар правым плечом и щекой.

Через пару секунд я перекатился на спину и приподнялся на локтях. Затем посмотрел налево, направо и снова налево, вглядываясь в туман и напряженно вслушиваясь. Разумеется, я ничего не услышал, кроме собственного тяжелого дыхания. Волны с прежней монотонностью ударялись о берег. Я встал, прижался к стволу дерева, все так же тяжело дыша.

О господи!.. Черт меня возьми!

Наконец до меня дошло, что я произношу эти слова вслух, и замолчал. Солнце уже взошло над поверхностью озера, и из тумана проступили очертания деревьев. Слева, там, где тянулась чаща леса и был расположен домик, который занял Лью, стали видны другие мостки. Полоска воды была пустынной и гладкой.

Я встряхнул головой и усмехнулся, точнее, не смог удержаться от смешка.

Все так же усмехаясь, я направился к дорожке, ведущей к моему домику. Между тем примерно в двадцати ярдах от берега из воды вышел Шуг.

8

Наконец я понял, что Лью зовет меня по имени. Я оглянулся в сторону берега и увидел, как брат, неуклюже пробравшись через заросли кустарника, едва не угодил в воду. Затем он направился прямо к мосткам. Даже с этого довольно приличного расстояния я понял, что Лью жутко раздражен. Когда я снова посмотрел на него, Лью остановился. Взгляд его был прикован к тому, кто сидел рядом со мной.

А рядом со мной, свесив ноги в воду, сидел Шугарат. Он был гол, если не считать темных нейлоновых плавок и очков для плавания, которые он натянул на белый гладкий лоб. Гигантский безволосый малыш с белой кожей.

Я жестом подозвал брата. Тот удивленно поднял бровь.

— Лью, я хочу, чтобы ты познакомился со Зверем Глубин, Ужасом Северных Озер, Шугаратом собственной персоной, точнее, Тоби Ларсеном. Тоби, это мой брат Лью.

Тоби медленно поднялся на ноги и вытянулся во весь свой гигантский рост — почти семь футов. Молочно-белая кожа. Огромные бедра. Круглый как пивной бочонок живот, навевающий ассоциации с изображениями Будды. В целом при взгляде на него возникало ощущение, будто это не человек, а изделие талантливого стеклодува. От него исходил крепкий дрожжевой запах.

Лью, вопреки обыкновению, пришлось смотреть на Тоби снизу вверх.

Тоби смотрел на него сверху вниз. У него были широкий нос, казавшиеся рудиментарными крошечные уши и пухлые розовые губки. Глаза, по сравнению с огромными очками для плавания, казались узкими щелочками.

Тоби поднял левую руку, глыбу плоти. У мощной конечности не было ничего общего с рукой культуриста из комиксов. Это была рука спортсмена-штангиста или кузнеца.

Я предостерегающе посмотрел на брата. Лью, видимо, уже пришел в себя и ответно пожал гиганту руку.

— Рад знакомству, — произнес он и, не отводя взгляда от Тоби, добавил, обращаясь ко мне: — Я не мог найти тебя. Заглянул в твой домик, но…

Тоби пожал плечами. По груде мяса пробежала легкая рябь.

— Значит, вы Шуг, — констатировал Лью.

— Да, тридцать пять лет, — ответил водный исполин. Его голос был на удивление тонок и нежен.

— Шуг номер пять, — уточнил я.