Паломничество жонглера (фрагмент)

- Сейчас мы его потеряем вдвое больше, - проворчал Гвоздь. - Но вам там, сверху, безусловно виднее, графиня. ...Ну, давайте на раз-два-три! Командуйте, командуйте, господин врачеватель!

Тот начал отсчитывать, неуклюже опираясь на трость, с растерянной улыбкой на лице. Несколько дней в дорожных гостиницах не пошли господину Туллэку на пользу, он поистрепался, подхватил где-то простуду, к тому же заныли старые раны. Графинька - добрая душа - снимала обычно общую комнату для себя с Матиль и Талиссой да две двуспальные: одну Айю-Шуну и Дальмину, другую Гвоздю с господином Туллэком. (Как подозревал Гвоздь, чернявая не хотела оставлять тайнангинца и врачевателя наедине). Поневоле приходилось выслушивать кряхтение и стоны, особенно под утро, когда господин Туллэк забывался тяжелыми потными снами. Однажды Гвоздь не выдержал: "А как насчет "врачу, исцелися сам"?" Господин Туллэк только пожал плечами: "Есть, знаете, болезни, от которых избавляет только смерть. А я еще не готов..."

...Дорога в очередной раз снисходительно отпустила экипаж - на поруки его пассажиров.

"И почему бы ее батюшке не преставиться летом или зимой?" - злился Гвоздь, забираясь вовнутрь. Тут уже вся обивка была в грязи - ввек батальон уборщиц не вычистит. Кайнор пристроился в более-менее чистом углу и с отвращением оглядел себя: такое впечатление, что сутки не вылазил из земли, Цапля меня заклюй! Ну, теперь из Сьемта они не уедут, пока Гвоздь не навестит прачек, - что бы там ни говорила чернявая!

Впереди их ждало еще две выбоины, и лишь потом - городские ворота.

- Такое впечатление, что здешний градоначальник о дорогах думает в самую последнюю очередь, - не вытерпела у себя за перегородкой графинька, когда они, покачиваясь из стороны в сторону на манер запойного пьяницы, въехали-таки в Сьемт. - Как будто мостовую здесь не обновляли лет пятьдесят.

- Больше, - уточнил Гвоздь. - И градоначальнику в самом деле не до дорог: у него на плечах висят с одной стороны Мясники, с другой - Ювелиры. И вот уже какое десятилетие решают, кто из них круче.

- Это после Бунта-то Городов? - не поверила чернявая.

- А что Бунт? Ну отобрали у самых дерзких и вольнолюбивых Восточное право, ну посадили королевских людей надзирать и карать... дальше-то что? Во-первых, графиня, города бывают разные; это Таллигон или Дьенрок имеет смысл держать, фигурально выражаясь, под прицелом. А такие как Сьемт... дороже обойдутся Короне. Послали сюда какого-нибудь чиновничка из второсортных: что хочешь, то и делай, но налоги вынь да положь. А здесь к нему местные корольки подъехали: будешь вести себя правильно - проживешь долго и со вкусом; нет - коротко и кисло. Он второсортный, но не дурак же согласился. Сидит, налоги отправляет в казну, но в действительности, само собой, ни на что не влияет. До дорог ли ему? Опять же, паломники к Ллусиму ездят либо южнее, либо северней Сьемта, так что и повода особо стараться ему никакого. А в городе еще своя головная боль: здесь от века цеховики друг с другом отношения выясняют. Высокие и низкие ремесла - и кто имеет больше права на власть.

- Вы-то за кого, господин Кайнор?

- Я, графиня, за дороги. Мне, по правде говоря, до Лабиринта, кто из местных толстосумов сломает хребет другому и отхватит кусок посочнее. Я от этого куска в любом случае ни крошки иметь не буду; они, само собой, местную рвань завлекают рассказами про равноправие и единогласие, - но я такие байки сам сказывать умею, еще убедительнее. А в действительности если бунт выльется в резню, а чернь - на улицы, король пришлет-таки сюда войско. Как думаете, кто после этого будет качаться на тех кленах, которые мы видели вдоль дороги? Готов поспорить: ни один из толстосумов не спляшет с ветром "Покойницкую" - сплошь мужичье. Так что я за дороги, графиня. Причем за те, которые ведут из города, а не в него.

- Вы просто прелесть, господин Кайнор! Так хорошо разбираться в политике...

Гвоздь поморщился. У чернявой были свои любимые словечки, которые он с некоторых пор терпеть не мог. И если за время путешествия господин Туллэк сильно сдал, то графинька наоборот, словно ожила, вдохнув вольного (и довольно пыльного) ветра дорог. Иногда ее жизнерадостность казалась даже неприличной, если вспомнить о недавно почившем отце.

- Странствующему жонглеру хорошо разбираться в политике так же необходимо, как наемнику знать, с какой стороны браться за меч, графиня.

- В таком случае держите свой меч покрепче, господин Кайнор. Думаю, в этом городе он может нам пригодиться.

"Я бы предпочел, чтобы не пригодился, - подумал он. - И пусть кто угодно обвиняет меня за это в малодушии ".