Паломничество жонглера (фрагмент)

Некоторое время он полулежал, почти сползший на пол, бессильный, боящийся лишний раз шевельнуться, чтобы не приманить сквернавку-боль. Она кружила рядом на пушистых лапах с цепкими когтями и утробно урчала, ожидая от него малейшего движения, - он держался, из последних сил.

Потом, кажется, задремал (или это был бред наяву, когда ты с открытыми глазами, но видишь совсем не то, что следует?..) - не помнил точно.

Наотмашь по сознанию хлестнула картинка: светящийся череп на полу и похрапывающий рядом с ним Быйца. Вид неряшливого старика почему-то отрезвил.

Фриний попытался встать. Боль, конечно, не ушла, но и не лютовала пока - только поскребывала тупой стороной когтя по кости, чтобы не забывал.

"Значит, так, - сказал он самому себе. - Ладно. Пусть будет так. Все равно кое-чем я смогу воспользоваться, даже без своего мастерства. Да и мизинец не обязательно лечить тем способом, которым я собирался".

Он размотал повязку, пригляделся к криво торчавшему пальцу - и рванул, закусив губу, чтобы не закричать. Переждал. Взялся за него, чтобы расположить как следует, а потом зажать между двумя дощечками и обмотать заново; взялся - и тут же охнул от боли. Да, совсем другие ощущения, это тебе не чародейством баловаться!

За спиной кашлянул невесть когда проснувшийся Быйца.

- Давай, - сказал, - помогу, герой. А то ты тут загнешься к песьей бабушке - и как потом нам отсюда без тебя выбираться?

* * *

Иногда взгляд короля пугал господина Фейсала. Вернее, не сам взгляд, а застывшая в нем "игурасит ис-псикис", то бишь, "усталость души". С таким взглядом долго не живут - а меньше всего в эти дни господин Фейсал обрадовался бы смене власти. У Суиттара Двенадцатого, как и у всякого короля, не страдающего заболеваниями детородных органов, наследников хватало. Сын от первой супруги, дочь от второй - а что касается бастардов, то точное их количество знал в Ллаургине Отсеченном один-единственный человек - Фейсал. Кое-кого из таких "нечаянных детишек" он уже отправил во Внешние Пустоты (разумеется, не собственными руками!), кого-то наоборот, придержал в качестве запасного козыря в рукаве. Но так или иначе, а смена власти не пошла бы на пользу ни Иншгурранскому королевству вообще, ни господину Фейсалу в частности. Посему он всячески старался поддерживать интерес государя к жизни.

Получалось плохо.

- ...на северо-западе и в южных округах замечено появление ряда пророков, предвещающих мор, глад - и дальше по тексту, - он пытался шутить, Суиттар даже улыбался в ответ - но глаза короля по прежнему оставались тусклыми, печальными. - Также мои люди доносят об участившихся массовых миграциях разного рода тварей, некоторые из которых в принципе никогда не собираются в стаи. Это дает повод отдельным баламутам утверждать о грядущем Снисхождении и рассматривать эти самые стаи как скопища фистамьеннов. Впрочем, никаких доказательств своей правоты упомянутые баламуты предоставить не способны - даже... мнэ-э... даже когда их спрашивают в особых, склоняющих к искренности и сообразительности условиях. К сожалению, количество опрошенных нами никак не влияет на уменьшение количества подобных баламутов...

- Попросту говоря, - перебил его король, - людей, которые верят в Четвертое Снисхождение, становится все больше.

- Да, - отрывисто кивнул господин Фейсал. - Можно и так сказать. Увы...

- Я бы не хотел, чтобы в стране начались волнения, - произнесено это было тоном если и не безразличным, то достаточно холодным. Суиттар Двенадцатый поднялся и направился к выходу из кабинета: - Пройдемся, предложил он своему собеседнику, - а вы мне по дороге дорасскажете, что там у вас осталось.

Господин Фейсал покорно склонил голову и последовал за королем. По узкому коридору (стены увешаны невыносимо яркими гобеленами, у дверей статуями замерли стражники, одетые, сообразно покровителю месяца, в коричневые кафтаны с головой Кабарги) Суиттар и Фейсал вышли в дворцовый зверинец. Как и подобает, он был устроен по двенадцатисекторной разметке, с расположенным в центре ядром священных вольер и расходящимися от них рядами клеток с обычными зверьми. Суиттар прошел мимо бассейна с трюньильскими плаксивыми ящерицами и остановился у высоченной скалы, накрытой сверху куполом сетки. На скале, нахохлившись, сидели лысоголовые грифы разных расцветок.

- Говорите, говорите, - не оборачиваясь, дернул плечом Суиттар. - Я вас внимательно слушаю.

Господин Фейсал покосился на стервятников и, кашлянув, продолжал:

- Теперь о событиях в Трюньиле. Говорят, там появилась некая то ли секта, то ли банда - толком не разобрать - именующая себя "встречальцы". Они уверены, что Четвертое Снисхождение окажется решающим для Ллаургина и что если зверобоги сочтут людей недостаточно... э-э-э... совершенными, они попросту уничтожат нас, как уничтожили до этого прежних обитателей материка.

- И что же? - спросил король с кривой полуусмешкой. - Эти ваши встречальцы призывают к аскетизму, умерщвлению плоти и возвышению духа?