Палм-Бич

- У меня есть письменные записи твоих бесед, от которых у семидесятилетнего судьи отвалится вставная челюсть. Клянусь, я думал, что старина Бен кончит прямо в штаны, когда он слушал твое сюсюканье с этой Мэри д'Эрлангер. А еще есть и фотографии, как вы с ней парочкой выходите из "Бразилиан корт", - черт, мне в свое время доводилось видеть затраханных баб, но у вас вид был такой, будто вам нужны костыли. В общем, мне почему-то кажется, что суд не отнесется слишком снисходительно к твоим притязаниям на мое состояние.

Конечно же, он прав. Прав кругом. Но внезапно Джо Энн это стало совершенно безразлично. Она уже обошла бедного Питера на голову. Она всегда опережала его. Решительная и насквозь холодная, как лед, Джо Энн точно знала, как она поступит.

***

- Ну Господи, ну как он выглядит? Казалось, Мэгги сейчас взорвется от любопытства. Лайза наклонилась и подняла ногу так, будто это был совершенно посторонний предмет. Прижав правое колено к щеке, она выпрямила его и направила большой палец ноги прямиком в потолок. Совершая эти движения, она задумалась над вопросом Мэгги.

- Кажется, я влюбилась, - рассмеялась Лайза.

- О, это понятно. Разумеется, влюбилась. Но как, черт возьми, он выглядит?

- Ну, если хочешь, чтобы я говорила серьезно, то давай подумаем. Он невероятно красив, что, собственно, и не новость, я полагаю. Добрый, несколько чувствительный. Знаешь, с таким легко. Можно сказать, что с ним чувствуешь себя надежно. О, и он веселый, очень веселый - и невероятно самоуверенный. Знаешь, из тех, что никому спуску не дают. Он так отбрил этого Питера Дьюка. Провернул его через мясорубку.

Мэгги склонилась вперед. Этого было недостаточно.

- Но он такой заинтересованный? Он собирается тебе позвонить, в конце концов? Вы о чем-нибудь условились?

Лицо Лайзы приняло задумчивое выражение.

- Может, и позвонит. Я уверена, что понравилась ему. Но я просто не знаю, есть ли у него время. Он с ног сбивается.

Лайза вывернула ногу, отодвинулась от края стола и уперлась стопой в поясницу.

С завистью посмотрев на подругу, Мэгги вновь принялась за свое.

- Послушай, малышка. На это времени надо не много.

Лайза задорно рассмеялась.

- Да, может, он забежит сюда как-нибудь, чтобы опробовать меня на тренажере "Наутилус".

- Ну, ладно. Спорим, что он даст знать о себе? Так поступил бы любой.

- Спасибо за комплимент, Мэггс. Но если серьезно, то я просто не могу быть в его вкусе. Ты же понимаешь, какой это парень. Я хочу сказать, что он такой знаменитый. Он знает всех и вся. Я имею в виду, что он, наверно, звонит президенту, чтобы узнать, что идет по телеку вечером, если у него под рукой не оказалось газеты. Ну что, черт побери, я могу ему предложить?

- Ну, парочку вещей я вижу уже сейчас, сообщила Мэгги. - Это трико разит наповал, Лайза.

- Мне кажется, что такие люди, как Бобби Стэнсфилд, интересуются больше головой, чем телом. Всякими общественными деятельницами, с их степенями магистров философии и политики.

- Я понимаю, Лайза, что все мы тут головой не шибко напрягаемся, но ты настоящая умница.

- Если он а собирается позвонить, то сперва выждет пару деньков, так что нам сейчас пока что рано горячиться.

В шести дюймах от расставленных ног Лайзы зазвонил телефон.

Она заулыбалась, подняла трубку и вспыхнула, услышав голос.

- Могу поспорить, что говорю с Лайзой Старр. Это Бобби Стэнсфилд. Как насчет того, чтобы пообедать сегодня?

- О Боже. Привет. Как поживаешь? Пообедать. Господи! А что у нас сегодня? Да, конечно, с удовольствием.

- Отлично. Мы тут сидели у бассейна и размышляли, как сделать жизнь еще лучше, и я вспомнил про тебя. Ты на тачке? Я могу прислать машину. Приезжай, как только сможешь; здесь просто рай, и мы пьем чистейшую "Маргариту".

Голова у Лайзы пошла кругом. Комплимент был приятен, однако в его словах скрывалось кое-что еще. Здесь рай. Здесь рай. Она открыла было рот, чтобы ответить, однако не могла подыскать слов.

- Ты меня слушаешь? Ты знаешь маршрут? Поворачиваешь налево...

- Хорошо, хорошо. Я знаю дорогу. Найду. "Я была там тысячу раз в своих мечтах".

- А машина тебе нужна?

- Нет. Я хочу прокатиться на велосипеде.

- Боже! В такую жару? Да вы себя своими тренировками доконаете. Но, впрочем, торопись и не растай по дороге. Мне бы хотелось видеть тебя целиком.

- Уже еду.

Лайза опустила трубку. Секунду подруги смотрели друг на друга, не произнося ни слова.

Лед сломала Мэгги. Преувеличенно театральным тоном она продекламировала:

- Дамы и господа, прошу освободить место для сенатора Роберта Стэнсфилда и его супруги.

Лайза бросила в нее четыре ручки, шесть скрепок, ластик и маленький японский калькулятор.

***