Палм-Бич

По пылающей щеке Лайзы тихо покатилась большая слеза, смешиваясь с капельками пота, и Лайза вытерла ее рукой. В Палм-Бич никто не будет распускать руки, однако там пользуются словами, острыми, как кинжал. Их защитят юристы, деньги; их поддержат злые языки друзей. Борьба в этом мире будет далеко не легкой и далеко не безопасной. Отчего-то эта мысль доставила Лайзе удовольствие. В конце концов, в ее жилах текла кровь Джека Кента, а если что и воодушевляло - его, так это перспектива хорошей драки, желательно в невыгодной для него ситуации. Отец был несколько иным, однако Лайза помнила, как загорались его глаза в "У Рокси", когда пиво текло рекой и когда какой-нибудь развязный юнец решал, что настало время померяться силами с теми, кто был старше его и лучше его. Она пойдет против всех и победит в этой борьбе. Неважно, из какого калибра ударят по ней, она найдет возможность ответить еще более сокрушительным огнем. Как бы изгоняя из себя быстро усиливающуюся тоску, Лайза опустилась в пенящуюся воду и погрузила голову в тепло. Когда она вынырнула на поверхность, к ней вновь вернулась прежняя уверенность в себе.

Лайза принялась думать о воскресенье. Как там будет? Кто будет? Бобби Стэнсфилд? Эта мысль пронзила ее, как солнечные лучи пронзают тяжелые облака, - внезапно, неожиданно, с таким же согревающим, бодрящим эффектом. Стэнсфилд. Имя, придающее силы для того, чтобы сконцентрировать свое сознание, связать воедино распущенные нити. Это имя несло в себе все: ее прошлое, настоящее и лелеяла надежду Лайза - будущее. Может быть, он был всего лишь символом того мира, который она искала, символом пугающе могущественным, из плоти и крови.

Обласканная теперь солнечными лучами, как лепесток готового раскрыться цветка, Лайза в ответ широко раскинула ноги и подставила раскрытые бедра приятным струям воды. В сознании Лайзы хранилось воспоминание о сияющих голубых глазах и о звонком голосе, который имел смелость восхищаться тем, что, как она знала, способно было вызывать восхищение. Слава Богу, она действительно красива, но ведь и он красив. Все, как предсказывала ее матушка, и даже более того. Что же произойдет теперь? Увидит ли она его еще раз? В воскресенье. Если нет, то, может быть, на какой-нибудь следующей вечеринке у Джо Энн. Последние слова Бобби в ресторане содержали недвусмысленный намек на то, что он надеется на такую встречу.

Нужна ли она ему? Понравилась ли она ему? Сможет ли он полюбить ее? Стать ее возлюбленным? Приятные размышления забирались все дальше и дальше, в то время как столб воды восхитительно играл с самым потаенным уголком ее плоти.

До сих пор она не испытывала желания ощутить тепло тела, ласковые прикосновения любимого. Такие вещи Лайза всегда рассматривала как нечто второстепенное. Это произойдет после того, как устроится ее жизнь. Тогда это станет забавным, даже очаровательным занятием, однако ему будет отведен лишь досуг - в иерархии наслаждений где-то между пьесами Теннесси Уильямса и концертами музыки кантри в субботний вечер. Лайза никогда не могла понять людей, жизнь которых была подчинена любви. Это представлялось ей абсолютно нерациональным, изначально безответственным. Для нее основой всего был самоконтроль - контроль над своим телом. У нее были мальчики, однако они никогда не становились ее жизнью, своими неопытными движениями и неумелыми губами они так и не сумели склонить Лайзу к тому, чего так отчаянно желали. В один прекрасный день это случится. Однако Лайза при этой мысли испытала скорее любопытство, чем нетерпение.

Она тихонько сползла со своего места, слегка придвинулась к ласкавшей ее водяной колонне, наслаждаясь все более настойчивой игрой воды при приближении к ее источнику. Ухватившись обеими руками за стенки ванны, Лайза прижалась к круглому отверстию, упиваясь восхитительным чувством давления бьющего в нее потока. Она подыскивала нежные слова для сладострастной поэмы, которая складывалась у нее в голове. В Лайзу била крепкая и сильная струя, длинная и изящная, она бесстыдно проникала в нее и овладевала ею. Лайза изогнула бедра, удаляясь от источника удовольствия, подставляя мощному давлению воды крепкий лобок, плавные линии того места, где сходились ее ноги.