Палиндром

Ну а вздрогнувший при виде Томпсона Маккейн, сразу же для себя сделал далеко идущие выводы насчёт этого ренегата Томпсона – пока он, верный сын своего отечества, в неравной борьбе противостоял местным морским условиям, эта падла Томпсон, заведя здесь сомнительные знакомства, вовсю предавался (от слова предавать) удовольствиям. – Будет крайне интересным выяснить, – размыслил про себя Маккейн, пронзительно глядя на Томпсона, – откуда у этого мутного генерала Томпсона, появился иммунитет к морской болезни. Сдаётся мне, что генерал Томпсон не до конца был честен с нами. И у него однозначно имеются белые пятна в своём прошлом. – Маккейн, всё для себя решив насчёт Томпсона, презрев Томпсона напоследок, отвёл от него свой взгляд и принялся обходить своим взглядом другие столы.

Ну, а чтобы разобраться, что творилось и происходило за другими столами, то тут без хотя бы поверхностного знания тех лиц, кто за ними находился, невозможно будет разобраться в происходящем. В чём, в чём, а в том, кто, зачем и по какому-такому поводу находился здесь, и что из себя представлял, Маккейн был более чем нужно осведомлён. Он всё-таки был одним из тех, в чьих руках находилась полная информация о количественном и качественном составе их миссии, во главе которой, правда, не афишируя себя, как серый кардинал, стоял именно он, а не какой-то там капитан Мирбус, в чьи задачи входило всего лишь обеспечить доставку их ограниченного контингента в указанное место (так думал Маккейн).

В какое же место они направлялись, то это пока что огромный секрет. И даже капитан Мирбус не знает его, и он информируется о дальнейшем маршруте следования по мере прибытия своего флагманского корабля на промежуточный пункт назначения.

Когда же Маккейн бросил свой взгляд в сторону общего зала, где за своими столиками, согласно условиям размещения прописанных в их туристических картах сидела разного рода и вида публика, которая с виду ничем особым себя не выдавала, то там по всей его видимости, как будто ничего не изменилось, и все те, кто его интриговал и сколько-нибудь интересовал, находились на своих, строго прописанных в картах их размещения местах.

– Группа технической поддержки здесь. – Начал мысленно загибать пальцы на руке нахмурившийся Маккейн, проводя визуальный осмотр присутствующих в ресторане лиц. – К ним у меня есть вопросы. – Сделав памятливую зарубку на носу, Маккейн перевёл свой взгляд на следующий стол, за которым сидела достаточно пёстро выглядящая группа людей.

И если задаться вопросом: «Что всех их объединяет и возможно ли такое?», – каким не стал себя утруждать Маккейн, по причине знания всех ответов на все вопросы, то единственное, что приходило на ум при виде этих, всех вместе взятых и посаженных в одном месте, да ещё и за одним столом, таких, даже не беззаботно выглядящих, а не утруждающих себя ничем и в том числе так выглядеть господ по жизни (это их философия или кредо по жизни) – ни в чём и никогда себя не утруждать – их всех вместе собрал такой же как и они, ни в коей мере, ни в чём не утруждающий себя господин.

И этот ни в коей мере не утруждающий себя господин, не счёл нужным раздумывать над тем, как, и, исходя из каких критериев и специализации, размещать все эти разнообразные в своём умственном развитии лица. А он, бросив на всех их один единственный, поверхностный взгляд – он само собой считает себя за крайне глубокомыслящего интеллектуала, которому одного взгляда достаточно, чтобы понять, какая всё-таки сволочь стоит перед ним – сразу о них всё понял – если мера всему человек, то мера всему неимоверному и безмерному, как раз эти апломбические люди (к стоматологам они не имеют никакого отношения, кроме разве что зубов) – и записал их в единый реестр, самонасыщенных собой людей. После чего и усадил их всех за один стол.

– Если уж от такого рода напасти не избавиться, то пусть она хотя бы не распространяется и находится в одном, ограниченном собой месте. Да и так легче их будет отслеживать. – Подытожил свой взгляд на этих апломбических людей, идеологически близкий им сотрудник службы размещения, ни в коей мере себя не утруждающий господин, под незнакомым для них и для многих именем. Чем он и пользовался вовсю, размещая гостей лайнера «Аполлон», как ему и капитану Мирбусу заблагорассудится.