Палиндром. Книга вторая

И тут говорить не надо, что всё это неимоверно возмутило Шиллинга, особенно то, что доктор Диди или самозванец, в общем, чёрт его знает кто из них, так неприкрыто записал его в дураки, – а меня, доктор Самозванец, если хотите знать, возмутился про себя Шиллинг, ещё никто не смел так называть; придурком бывало, но не дураком же. А как возмутило, то он не сдержался и всё, что накипело и надумалось, тут же высказал в лицо этому неоднозначному доктору, то ли Диди, то ли Самозванцеву. – Не на что мне жаловаться. Я сам со своими проблемами справляюсь. – Вот так неприкрыто грубо прохрипел Шиллинг.

Но и доктор Диди не собирался вот так просто сдаваться, – повидал он на своём веку достаточно не сговорчивых, занимающихся самолечением господ, которые когда он им говорил о важности слушать его рекомендации, не слушали его, а сейчас в гробу уже и слов не нужно, кроме самых правдивых и уже вслед ему, – и он многозначительно так в ответ смотрит на Шиллинга, и говорит ему. – По вам и видно, как и какими средствами вы справляетесь со своими проблема.

И хотя это была немыслимая бестактность со стороны доктора Диди, – как он смеет в лицо говорить этому лицу, что оно олицетворяет собой всё самое плохое, что есть внутри этого лица, – всё же Шиллинг ничего не может ему в ответ противопоставить. Он отлично знает, откуда этот ветер знаний доктора Диди дует. – Вот же Мистер президент трепло. Я с ним поделился сокровенным, а он всё разболтал. – Шиллинг перенаправил всю свою злость на не умеющего держать рот на замке президента.

– И я скажу вам, что это не выход. – Сказал доктор Диди, продолжая смотреть на Шиллинга. С чем Шиллинг не может не согласиться, и он понуро пожимает плечами, мол, я всего лишь жертва и меня нужно понять. И доктор Диди не только его понимает, но он как будто умеет читать его мысли. – Хотя в разумных пределах, под наблюдением врача, чтобы так сказать, успокоить нервы, на сон грядущий можно немного себе позволить. – Сказал доктор Диди и, наклонившись вниз, полез в ящик своего стола. Откуда вскоре достаётся полнёхонькая бутылка виски и пару стаканов. Всё это ставится на стол перед ним. После чего он опять ныряет куда-то там вниз, откуда вскоре достаётся тарелка с различной нарезкой и банка маринованных огурцов, которые занимают приличествующие им на столе места. И доктор Диди, с лукавой улыбкой посмотрев на нимало удивлённого Шиллинга через призму накрытого стола, даже не спрашивает, а убеждает его. – Ну что, по одной.

– Я не знаю. – Сглотнув набежавшую слюну, растерянно сказал Шиллинг.

– Что не знаю, – качает головой доктор Диди, – все оговоренные мною условия имеют своё место, так что ещё не ясно. Хотя может быть вам нужна побудительная для этого причина. Что ж, я её назову. – Доктор Диди, выбив из бутылки крышку, наливает в предназначенный для Шиллинга стакан будоражащего сознание напитка и, пододвинув стакан в сторону Шиллинга, говорит. – За здоровье, как по мне, то самая подходящая причина, чтобы не отказываться от этого предложения. – Но в Шиллинге при виде того, что доктор Диди налил только ему, уже закралось сомнение насчёт тех настоящих мотивов, которые двигали доктором Диди в этом его предложении. – Что-то здесь не чисто. – Рассудил про себя Шиллинг. – Он определённо что-то задумал. – И не успевает Шиллинг додуматься до того, что доктор Диди хочет его как минимум отравить, как сам берёт слово.

– Я не настолько здоров, чтобы пить за здоровье. – Контраргументировал Шиллинг.

– А за здоровье Мистера президента? – хитро уставившись на Шиллинга, спросил доктор Диди. И тут Шиллинг и не успел сообразить, что происходит, как его рука уже сама потянулась к стакану. А затем он не успел уже понять, как стакан уже оказался приставленным к его рту, да так сильно, что у него никакой возможности не было его отвести обратно от себя. Что заставляет Шиллинга с испуганным взглядом броситься за помощью в сторону доктора Диди. Но как видит по целенаправленному на него взору доктора Диди Шиллинг, то это доктор Диди стоит на всем тем давлением, оказываемым на него через дно стакана, который не просто давит ему на ротовую область лица, а раздвигает ему его зубы и начинает вливать ему в рот эту огненную смесь неизвестного состава.

Ну а эта горючая смесь такого обжигающего состава, что у Шиллинга в один момент перехватывает дыхание и он, искривившись в лице, принялся отдыхиваться. Чему совсем не способствует доктор Диди, который не просто со своим заявлением: «Теперь понятно, какого здоровья вы желаете Мистеру президенту», – лезет под руку Шиллинга, а он не даёт возможности Шиллингу продохнуть – как заметил Шиллинг, скрюченный в узел и отправленный головой вниз, к ногам, происходящим в его желудке, то там, перед его лицом появились тяжёлого вида ботинки, и это так сказать, не способствует его передышки. А стоило ему только приподнять вверх глаза, как вот оно, опять началось.