Паладин душ

Иста слышала, как она прошла по галерее и почти сразу свернула; потом сквозь стену зазвучали голоса: один принадлежал Каттиларе, а другой – мужчине. Видимо, лорд Эрис уже вернулся в свои покои. Его тембр и интонации узнать было несложно. Легкие шаги заспешили обратно, но затем замедлились и превратились в поступь леди. Каттилара вошла и вытянула руку вперед, на ее губах играла довольная улыбка.

На протянутой ладони лежала роскошная серебряная траурная брошь, украшенная аметистами и жемчугом.

– У моего мужа осталось немного вещей, унаследованных от отца, – застенчиво произнесла она, – а это одна из них. Будет честью для него, если вы наденете ее в память о прошлом.

Иста, удивленная увиденным, усмехнулась:

– И правда. Узнаю эту брошь. Лорд ди Льютес прикалывал ее к шляпе, сообразно случаю.

Ее подарил ему рей Иас, это один из последних его многочисленных подарков, которые уже можно было приравнять к половине королевства, еще до того, как все рухнуло в небытие.

Каттилара смотрела на нее лучащимися глазами, и Иста могла поклясться, затуманенными романтической дымкой. Марчесса, видимо, разделяла героические теории мужа о падении его отца. Иста до сих пор не была уверена, что Эрис поверил в то, что у нее не было сексуальных отношений с мужчиной, чьи любовные похождения были едва ли не менее известны, чем подвиги на поле брани, а не просто согласился с ней из вежливости. Неужели он вообразил себе, что она до сих пор носит траур по ди Льютесу? Или по Иасу? По утраченной любви или еще чему похлеще? Эта брошь – двусмысленное послание, если это послание вообще.

Плоть Эриса, когда Иста коснулась его исчезнувшей раны, была плотной и холодной на ощупь, как воск. Но теперь он восстал, ходит, ездит верхом, разговаривает, целует жену, смеется или ворчит, как положено настоящему мужу. Исте было бы проще убедить себя, что у нее случилась галлюцинация или приснился сон, но Ферда же подтвердил реальность крови на ладони. Иста взяла у Каттилары эту тайну его намерений и сказала:

– Благодарю, и передайте мою благодарность вашему мужу. – Каттилара была чрезвычайно довольна собой.

Иста легла на кровать леди Каттилары; еще влажные волосы рейны разметались по льняному полотенцу, в другом конце комнаты на стуле сидела служительница-медик и пристально наблюдала за своей подопечной. Каттилара выставила своих леди вон и вышла сама, чтобы почетная гостья могла отдохнуть перед тем, как накроют ужин. Иста решила, что марчесса отправилась присматривать за приготовлениями. В тишине полутемной комнаты усталость и потрясающее ощущение чистой кожи и одежды подарили Исте ощущение – иллюзию? – что она наконец-то оказалась в святилище. Головная боль, скорее всего, следствие ссадин и ночной кошмарной езды… только это не относится к непрекращающемуся звону нервов. Ее веки сомкнулись.

От холодного дыхания на щеке Иста раздраженно распахнула глаза. Неудивительно, что в замке – как и во всех старых крепостях – есть привидения, и вполне нормально, что они явились взглянуть на гостя… Она перекатилась на бок. Рядом парило едва заметное белое пятно. От ее недовольного и хмурого взгляда еще два призрака отделились от стены и присоединились к первому, словно их притягивало тепло ее тела. Древние духи, бесформенные, угасшие, на пороге полного забвения. Милостивого забвения. Губы Исты сурово прошептали:

– Прочь, бестелесные. Я не могу ничем вам помочь.

Она взмахнула рукой, разгоняя призраков, словно туман, и они исчезли. Ни одно зеркало не отразит эти видения, никто больше не сможет их увидеть.

– Рейна? – раздалось сонное бормотание служительницы.

– Все в порядке, – ответила Иста. – Мне просто что-то приснилось.

Не приснилось, а внутреннее зрение снова дало о себе знать. Против воли, без приглашения, несмотря на негодование. И все же… в этот яркий день она попала в очень мрачное место. Может быть, внутреннее зрение ей все же понадобится.

В дарах богов всегда скрыт острый крюк.

Вспоминая живой, устрашающий сон, увиденный раньше, Иста не решалась позволить себе заснуть. Так она дремала до тех пор, пока Каттилара и ее фрейлины не пришли помогать ей собираться.

Старшая леди уложила волосы Исты так, как рейна привыкла, убрав пряди с лица и оставив остальную часть свободно спускаться на плечи. Прекрасные локоны Каттилары образовывали прелестный водопад; Иста подозревала, что ее собственная тускло-пепельная копна, спутанная на затылке, больше напоминала мочалку. Но сорочка лавандового цвета и верхнее платье из черного шелка, заколотое на груди траурной брошью, создавали вполне приемлемый внешний вид. Подать себя нужным образом – вот следующая задача.

Летняя жара в северной провинции настала рано. Столы были расставлены во дворе, и еду подали, когда клонящееся к западу солнце коснулось крыш, удлинив тени присутствующих. В дальнем конце двора, лицом к фонтану в форме звезды, стоял главный стол, еще два располагалось перпендикулярно ему.