Паладин душ

– Похоже, разведчик. Я бы с удовольствием оставил его плыть дальше, в Джокону, пусть доложит о случившемся. Но туда, без сомнения, уже отправились куда более разговорчивые курьеры. Они всегда найдутся. Этот может покоиться с миром. – Он оставил промокшее тело и пришпорил коня. – Их колонне пришлось бы здесь повернуть, чтобы миновать крепость Оби и замок Порифорс. Хотя последний изначально был построен для обороны южной, а не северной стороны. Им следовало бы разделиться, чтобы прошмыгнуть мимо нас по двое и по трое. Так бы они потеряли кого-нибудь, но не всех. Однако их привлекал самый короткий путь.

– И самый верный, раз они знали, что река течет в Джокону. У них были сложности с определением направления. Не думаю, что такое отступление входило в их первоначальные планы.

Его глаза удовлетворенно сверкнули:

– Мой б… Мой лучший советник всегда говорил, в таких случаях так и получается. И, как обычно, он оказался прав. Поэтому прошлой ночью мы разбили на этой реке лагерь, ничего не делали и ждали, когда джоконцы сами придут нам в руки. Делом занимались разве что разведчики, которые загнали не по одной лошади, чтобы поддержать связь.

– А до вашего лагеря еще далеко? Похоже, мой многострадальный конь уже на последнем издыхании. – Животное спотыкалось через каждые пять шагов. – Он мой собственный, и мне не хотелось бы, чтобы он начал хромать.

– Да, мы могли запросто выследить джоконцев только по изнуренным лошадям, которых они оставляли на пути, – он осуждающе покачал головой. По его собственному грациозному жеребцу, даже после утренней гонки, было понятно, что заботятся о животном, как полагается.

Легкая улыбка мелькнула на лице офицера:

– Давайте облегчим ношу вашему коню.

Он подъехал к ней вплотную, бросил поводья своему жеребцу на шею, туда же перекинул и ее повод, нагнулся, вынул Исту из седла и боком посадил перед собой. Она едва успела сдержать неуместный возмущенный возглас. Завершив все эти неожиданные перемещения, он не попытался сорвать поцелуй, не позволил себе никакой бесстыдной вольности, а просто обхватил ее одной рукой, чтобы подобрать свои поводья, а другой поймал повод ее коня. Ей не хватало только склониться к нему и для уверенности обвить руками. Что очень осторожно она и сделала.

Вблизи его прохладная сила поражала. От него не пахло высохшим потом, как Иста думала сначала, – без сомнения, она сама пахла сейчас хуже, чем он. Кровь, пятнами застывшая на его плаще, источала легкий запах, создавая ощущение, что над ним навис холод смерти. Иста опиралась на его руку, не касаясь самых влажных пятен, явственно чувствуя тяжесть своих ног на его бедре. Она не отдыхала в объятиях мужчины уже… уже так давно, что едва это помнила. И сейчас об отдыхе не было речи. Вялое изнеможение и отдых – вещи разные.

Он прижался лицом к ее затылку; Исте показалось, что он вдыхает запах ее волос. Она тихонько вздрогнула.

Он заботливо прошептал:

– Поймите, я просто жалею вашего коня.

Иста тихо хмыкнула и почувствовала, что из-за ее смешка он ослабил объятия. Было замечательно представить, что можно забыть о бдительности, но лишь на секунду. Притвориться, что безопасность обеспечивает кто-то другой. Это может длиться еще совсем недолго; он бы, конечно, никогда не стал бы блокировать ею правую рабочую руку, если бы они не были совсем близко от лагеря. Но, видимо, если будет притворяться она, то и он последует ее примеру. Поэтому она ухватилась за него еще крепче и позволила себе расслабиться. Глаза слипались.

Цоканье копыт по гальке, оклик; Иста знала, что это друзья, еще до того, как подняла взгляд, потому что мышцы на обнимавших ее руках совсем не напряглись. Твой сон окончен. Она вздохнула.

– Милорд! – крикнул новый всадник. Сквозь опущенные ресницы Иста видела, как в уже ярком свете утра один из трех солдат в серых плащах скачет вдоль берега им навстречу. Одетые в кольчуги солдаты пустили коней галопом и окружили их смеющейся толпой.

– Она у вас! – продолжил тот, что кричал. – Я так и знал. – Голос ее спасителя звучал довольно и, может быть, немного щеголевато:

– Я знал, что ты знал.

Иста представила, какую героическую картину они собой являют верхом на боевом коне в яблоках и какое это воодушевляющее зрелище для людей лорда. Этой ночью весь лагерь только и будет об этом шептаться. А командующий поддерживает свою таинственность, и, если это расчет, она не станет винить его за это. И если, как мужчине, ему приятно галантно обнимать ее обессилевшее тело, Иста тоже не могла его в этом винить.

Солдат выдал серию коротких рапортов: пленников удалось отбить, местность очищена от врагов, раненым оказывают помощь или доставляют на носилках в ближайший город, идет подсчет потерь.