Паладин душ

– И она взяла меня, когда я отказалась выходить замуж за квинтарианского незаконнорожденного лорда; когда она это делала, ее глаза светились триумфом. Я всегда, всегда и все делала так, как велела она, все, до последнего. Но только не Сордсо, ее золотого мальчика. Ох, как радуется мое сердце даже в этой смерти при жизни, когда я думаю о том, что она наконец взяла и моего брата Сордсо. – Губы Катти – Юмеру – растянулись в жестокую улыбку. – Я говорила ему, что не нужно с ней спорить. И он послушал? Конечно же нет. Ха!

– Каттилара сказала, что тебя прислали заставить Порифорс изменить Шалиону, – обратилась Иста к демону. – И, как мне кажется, не без помощи куртизанки…

Лицо Иллвина, сидящего напротив, выражало смесь воспоминаний, сожалений и ужаса. Иста не могла понять, как эти полупереваренные души могут сосуществовать в одном разуме одновременно – или они все же существуют отдельно друг от друга?

– И мать наказала тебе привязать к себе Иллвина или Эриса? – спросила Иста. – Или обоих?

Улыбка Юмеру стала мягче:

– Лорда Иллвина. Сначала он нам показался очень даже ничего. Но потом мы увидели Эриса… Зачем довольствоваться вторым сортом, вторым человеком в гарнизоне, а потом усложнять себе жизнь бунтом и захватом власти, если можно просто-напросто взяться сразу же за главу Порифорса? – после чего демон добавил на ибранском: – Лорд Эрис, да, – и, – Эрис. Да. Мм. – А потом вздохнул, из-за чего язык определить было невозможно, – Ах.

– Видимо, по этому поводу разногласий у него не возникло, – сухо отметил Иллвин. – Служанка, княжна, куртизанка и, несомненно, ученый оказались единодушны. Весь план превратился в дым при взгляде на него. Не удивлюсь, если та птица тоже была самкой. Если это так, то она наверняка с удовольствием села бы ему на палец. Значит, план Джоэн был разрушен магией еще более древней, чем магия древнего демона. – Он нахмурился от удивления и боли. – К счастью для меня. – Теперь осталась одна боль. На секунду показалось, что тщательно скрываемое утомление чуть не всплыло на поверхность, словно вся тяжесть мира навалилась ему на плечи. Потом его темные глаза вспыхнули, и он выпрямился. – Так как же этот древний демон высвободился из плена? Рейна, вы сказали, что знаете.

– Это только моя догадка. Время совпадает, понимаете? Именно три года назад в День Дочери проклятие, оставшееся после смерти Золотого Генерала, было снято со всего Шалиона и моего Дома: все, что осталось после него, извращенные дары богов, – все было собрано и передано богам через избранного Ими святого. И если в тот день было возвращено все, то и способность удерживать демона в капсуле тоже.

Иллвин встретился взглядом с ди Кэйбоном; служитель задумчиво кивнул.

Иста заметила:

– Интересно, если бы Арволу, Иасу и мне удалось бы снять проклятие двадцать лет назад, то и Джоэн получила бы своего демона на два десятка лет раньше? И кто тогда бы стал хозяином?

Ди Кэйбон уставился на Каттилару с крайним любопытством, судя по всему охваченный теологическим интересом.

– А мне хотелось бы знать, уж не действия ли этого самого рокнарского старого мага повлекли за собой выброс демонов, который обрушился на Шалион в день Фонсы? – Историческую теорию пришлось оставить в стороне, потому что тот выброс демонов, с которым они столкнулись теперь, был гораздо более животрепещущим вопросом.

Почему это существо нам все рассказывает? – недоумевала Иста. Чтобы посеять в их малочисленных рядах страх и смятение? Поделиться собственными душевными страданиями? Она оглядела невозмутимого Фойкса, задумчивого да Кэйбона и сосредоточенного и проницательного Иллвина. Если в этом заключался план демона, то он с треском провалился. Быть может, в нем теперь столько человеческих черт, что ему просто нравится внимательная аудитория. Или в момент отчаяния, когда вся надежда на побег потеряна, это склонное к одиночеству существо наперекор своей природе ищет союзников?

Открылась дверь; Иста испуганно оглянулась. Вошел лорд Эрис и почтительно кивнул ей. Исту порадовало, что на нем снова была кольчуга. В конце концов, перегрев от ношения доспехов на жаре ему не грозит. Вместе с ним появились горничные с подносами, гостеприимная обстановка и заметно оправившийся Горам с ворохом одежды и амуниции для Иллвина.

Все без всяких церемоний накинулись на еду, расставленную на подносах. Эрис подошел к постели и печально посмотрел на жену. Демон ответил ему тем же, но ничего не сказал. Иста понадеялась, что в его взгляде не было слезной тоски, свойственной Каттиларе. Неужели и в ее – Исты – глазах стоит то же самое выражение, когда она смотрит на него?

– Она пришла в себя? – Эрис удивленно помял руку. – Как же тогда я…

– Каттилара спит, – сообщила ему Иста. – Мы открыли демону доступ к ее губам, чтобы он мог говорить. Что он и сделал.

– Эрис, как дела снаружи? – поинтересовался Иллвин. Он попеременно то жевал кусок мяса, завернутый в ломоть хлеба, то прикладывался к чашке с холодным чаем и одновременно позволял груму себя одевать.