Паладин

А тут еще почитаемый многими барон Балиан Ибелинский заметил, глядя прямо в глаза Ричарду:

— Сдается мне, Плантагенет, что ты не столько ради освобождения Святого Града хочешь повести нас в Египет, сколько ради собственных корыстных целей.

Взор барона Ибелина, героя защиты Иерусалима, был проницателен, и Ричард отвернулся от него. Что ж, были у него такие мысли о владычестве как в Европе, так и за морем. Но чем тот же Ибелин лучше Ричарда, когда для него самого куда важнее удержать свои, уже отвоеванные владения тут, на побережье Леванта, а не сражаться где-то за много лиг. И ни Балиан Ибелин, ни другие палестинские бароны не желали слышать никаких доводов Ричарда. Им нужен только Иерусалим, и при условии, что поход возглавит Ричард Львиное Сердце! Войска пойдут за ним, войска ему преданы… но только в случае, если он поведет их на Святой Град. Однако именно это теперь казалось королю невыполнимой и бессмысленной задачей.

И все же сегодня он должен дать ответ — возглавит ли в походе приведенных им людей или бросит их на произвол судьбы, решив спасать собственные владения в Европе.

О Господи, как же тяжело на душе! Как трудно принять приемлемое решение!

Ричард медленно шагнул к двери. Под сводами королевского замка в Акре было еще сумрачно, еще не были погашены светильники вдоль сверкавших восточной мозаикой стен. Понурив голову, Ричард неспешно двигался по арочной галерее, пока не услышал нежное пение литании. В конце галереи находилась часовня, где в эту пору должна была молиться королева Беренгария. Супруга Ричарда всегда поднималась до рассвета, стараясь не пропустить ни единой мессы.

Львиное Сердце остановился у створчатой двери. При свете горевших на алтаре свечей он увидел коленопреклоненную Беренгарию. Ричард слышал ее голос, когда она проговаривала слова молитвы, а вот сопровождавшие Ее Величество придворные дамы, казалось, подремывали, склоняясь друг к дружке.

Обычно Ричард не мешал королеве молиться, но сейчас громко окликнул ее:

— Мадам, мне надо переговорить с вами.

Если Беренгария и была недовольна, что ее прервали, то не выказала недовольства и сразу поднялась с колен, напоследок осенив себя крестным знамением. Она вообще была покладистой супругой. Не всегда, как уже понял Ричард, но старалась быть ему хорошей женой. Как она это понимала.

Ричард взял королеву за кончики пальцев и повел ее на открытую террасу, выходившую во внутренний сад замка. Из сада доносился аромат цветов, слышалось мелодичное журчание фонтана, над перистыми опахалами пальмовых крон светлело утреннее небо. Ричард усадил Беренгарию на небольшой скамеечке у каменной балюстрады и опустился рядом, не выпуская руки жены из своей ладони. Королева смотрела на него снизу вверх своими кроткими карими глазами, ее личико в обрамлении складок легкой вуали казалось нежным и трогательным. Подле своего крупного осанистого супруга миниатюрная Беренгария выглядела совсем крошкой, может, поэтому король чувствовал себя ее защитником и покровителем… подавляя потаенное раздражение, какое все чаще стало возникать в его душе, когда он понял, что эта наваррская принцесса, на которой он женился, отнюдь не та женщина, какую он желал бы называть своей супругой.

Они давно не спали вместе, и, казалось, обоих это устраивало. Но, как и ранее, Ричард при встречах держался с супругой нежно и учтиво.

— Беренгария, — начал он, стараясь говорить мягче, хотя присущие ему рычащие интонации все же прорывались в его низком глухом голосе. — Я мог бы начать разговор с заверений, что нет такого поэта, который бы воспел мое счастье быть супругом столь чистой и добронравной дамы, но сейчас я не буду произносить этих куртуазных речей, ибо мне надо поговорить с вами не как с женой или христианкой, а как с королевой, как с правительницей земель, кои после нашего венчания принадлежат нам обоим. Это Англия, Анжу, Нормандия, Мэн, Пуатье, Аквитания…

— О, Ричард, я вас не понимаю, — поспешно произнесла Беренгария, но тут же будто испугалась своих слов: она осмелилась перебить супруга! Однако Ричард смотрел на нее, и она решилась продолжить: — К чему весь этот перечень? Или думаете, что я не знаю, какая огромная держава находится под вашей рукой?

— Под нашей, Беренгария. Вы рождены в королевской семье, и вас, как и меня, сызмальства наставляли, какие обязанности накладывает на нас полученная с рождения власть. Быть владыками земель и проживающих на них подданных — это удел, далекий от того, как живут обычные смертные. Мы знаем, что дела наших держав превыше всего… даже превыше общепринятых человеческих ценностей. Пойти на все ради блага государства — закон каждого правителя. И если вы понимаете это, то постарайтесь дать мне совет как государыня.

Он вздохнул, стараясь больше не смотреть в глаза супруги, ибо видел в них только замешательство. Но все же это была его королева! Королева Англии.