Палач в нетерпении

— Посмотрим, — сказала я. — Все покажет ближайшее рассмотрение.

Мы договорились, что я появлюсь на вечеринке по случаю «помолвки» Татьяны с Андреем Никитичем как его двоюродная сестра, ну а остальные будут там присутствовать.

— Про «помолвку», кстати, вы хорошо придумали, — одобрила я их, — наверняка известие это заставит нашего анонима действовать. Он ведь начинает злобствовать, когда Тане хорошо, не так ли?

Мне показалось, что их лица омрачились.

— Саша, я очень боюсь за Таню, — тихо сказал Андрей Никитич, отводя меня в сторону. — Может быть, ей пока лучше пожить у меня?

— Может быть, — вздохнула я. — Я и сама не знаю, на что этот тип способен. По крайней мере, постарайтесь от нее не отлучаться, и если что — звоните.

Я записала ему оба свои телефона — и рабочий, и домашний.

— Спасибо, — спрятав листок в карман, он будто почувствовал себя спокойнее. — Но на вашем месте я бы все-таки подумал о карьере модели! У вас такая великолепная фактура, деточка, просто чудо!

— Подумаю, — пообещала я.

Татьяна махнула мне на прощанье рукой, и они пошли прочь.

Парочка получилась из них трогательная и забавная! Андрей Никитич рядом с Таней казался еще меньше, но так по-рыцарски поддерживал ее под локоть, что я подумала: они — самая красивая из встреченных мной парочек.

Наверное, их можно было бы назвать и самой счастливой парочкой — так нежно смотрели они друг на друга, нисколько не стесняясь разницы в росте.

Но мне что-то мешало. Странное ощущение — так бывает. Вдруг раз — и вместо солнца тень!

Я не могла понять, что вдруг так напрягло меня — взгляд, немного опасливый, пущенный на меня через плечо Таней с непонятным мне страхом? Чрезмерная предупредительность ее жениха, казавшаяся мне несколько преувеличенной и слащавой?

Или — просто предчувствие беды…

* * *

Я поежилась. Ненавижу, когда в твое спокойное состояние вторгается какая-то неприятная мысль и начинает подчинять себе тебя, целиком. Избавиться от этого совсем непросто…

«Так, милая моя Александрина, — строго сказала я себе. — Если ты считаешь, что кому-то станет легче, если ты расслабишься, ты жестоко заблуждаешься. Конечно, ситуация неприятная. Иногда бывает легче встретиться с фактом преступления уже совершенного и труднее находиться в неведении относительно сроков исполнения чужих, недобрых планов. Но на то вы с Лариковым и существуете, дабы попытаться предотвратить оное!»

Бодрая моя тирада произвела нужное действие. И тем не менее я не могла не признать, что два вопроса не дают мне покоя.

Кто эта девушка на фотографии?

Что с ней произошло?

* * *

— Ну и как? — поинтересовался Ларчик, когда я вернулась в наш доморощенный «офис». — Что вы решили?

— Меня пригласили работать топ-моделью, — заявила я, усаживаясь в кресло и вытягивая ноги.

— Что? — вытаращился он на меня и рассмеялся. — Шутишь?

— Какой же вы бестактный тип, Андрей Петрович! — возмутилась я. — Нет чтобы сказать, о, как долго они думали, я уж и устал надеяться, что кто-то оценит твою красоту по достоинству! Нет же, ты мне заявляешь, что это не может быть правдой, и еще издевательски хихикаешь! А вот и пригласили! И сказали, что у меня фактура очаровательной малышки… Так что я немедленно начну думать над поступившим предложением — вполне вероятно, что на него стоит согласиться!

— Не стоит, — испуганно сказал Ларчик.

— Это почему?

— Потому что ты сама видишь, что там за люди. Еще хуже меня, между прочим! Я хотя бы не подкладываю тебе писем.

— Зато я скоро буду этим развлекаться, — пообещала я. — Господин Лариков А.П., если ваша помощница Данич А.С. не будет иметь выходных и если вы не начнете немедленно петь дифирамбы ее красоте, вас закидают всем, что попадется под руку. А так как нам под руку попадаются чаще всего дискеты, они окажутся в скором времени все битые-перебитые!

— Ну и сама будешь их покупать, — хладнокровно ответил босс. — Ты их била, ты и будешь тратить зарплату на новые дискеты…

— Вот так всегда. Проще сказать гадость хорошему человеку, чем признать его достоинства, — грустно констатировала я очевидный факт. — Ты, Лариков, наверное, рос в трущобах, далеко от света настоящей интеллигентности. Мне с тобой трудно, как было бы трудно принцессе Диане с обитателем дна!

— А я хотел выписать этой нахалке премию, — сказал Лариков, обращаясь к стене.

— Премию выписывают не за нахальство, а за хорошую работу, — назидательно сказала я. — Так как я хотя и нахальный, но хороший работник, можешь мне ее немедленно выдать.

— Только после того, как ты наконец-то поведаешь мне, до чего вы договорились, кроме того, что ты идешь работать манекенщицей. Или это являлось центральным предметом ваших обсуждений?