Палач Рима

Макрон ничего не ответил, разрываясь между желанием узнать послание самой влиятельной женщины Рима, выяснить, зачем он ей понадобился, и твердой решимостью не уронить себя в глазах стражника, выслушивая послание из уст презренного раба. В конце концов любопытство взяло верх.

— Что же, говори, раб, — бросил он Паллу, — но только будь краток.

Палл посмотрел на Макрона, а затем взглядом указал на преторианца у него за спиной.

— Сатрий Секунд останется здесь, раб, — ответил Макрон на его немой вопрос. — Он никому не скажет того, что прозвучит здесь. Он мой человек до мозга костей и никогда меня не предаст. Верно я говорю, Секунд?

— Верно, господин! — рявкнул Секунд.

— Как скажете, господин, — ответил Палл, запоминая имя стражника, чтобы потом доложить о нем хозяйке. — Высокородная Антония шлет свой привет и приносит извинения за то, что не пригласила тебя к себе в дом, чтобы поговорить с тобой лично. Однако она нисколько не сомневается, что ты проявишь понимание, ибо ради безопасности вас обоих между ней и тобой не должно быть никакой видимой связи.

— Да-да, продолжай, — подстегнул его Макрон. Этот грек с его медоточивым голосом не понравился ему с первого взгляда.

— Надеюсь, господин, для тебя не секрет взаимная нелюбовь моей хозяйки и Сеяна. Теперь ей кажется, что она в состоянии положить конец этой вражде и разоблачить Сеяна, представить его в глазах императора как предателя, задумавшего надеть на себя пурпурную тогу.

Макрон вопросительно выгнул бровь.

— Смелое заявление. И какими же доказательствами располагает она, дабы убедить императора в вероломстве Сеяна?

— Какое-то время она собирала свидетельства его вероломства. К сожалению, их недостаточно, чтобы открыто обвинить его в предательстве. В ее распоряжении лишь несколько документов, составленных с чужих слов, но их явно мало. Нужны веские доказательства — улики, свидетели. И, похоже, такой свидетель у нее появился.

— Свидетель? — переспросил Макрон, явно заинтересовавшийся услышанным. — А какие показания он способен дать?

— Моя хозяйка не делилась со мной своими секретами по этому поводу.

Макрон понимающе кивнул.

— Тем не менее, — продолжал Палл, — мне известно, что свидетель — не гражданин Рима и потому не способен давать показания под клятвой. Показания он может дать только под пыткой, причем перед самим Тиберием.

— И как же она рассчитывает привести его к Тиберию, если путь к нему охраняем мы, преторианцы?

— Вот поэтому ей и требуется твоя помощь, и она хочет, чтобы ты помог ей низложить Сеяна. В благодарность за твою услугу высокородная Антония обещает сделать тебя префектом преторианской гвардии.

Глаза Макрона на миг вспыхнули радостным огнем, однако он тотчас взял себя в руки и лишь криво улыбнулся.

— Как же она мне это гарантирует?

— Если слова невестки императора тебе недостаточно, подумай вот о чем. Когда Сеян падет, а он непременно падет, для того, чтобы держать в узде преторианцев, тотчас же понадобится новый префект. Я имею в виду не только рядовых гвардейцев, но и офицеров, которые могут сохранить верность старому правителю. Это нужно будет проделать как можно быстрее, что будет стоить денег, и немалых, а их у тебя нет. Высокородная Антония снабдит тебя всем необходимым, чтобы ты, когда настанет нужный момент, купил себе верность офицеров. А пока она поручает тебе выяснить, кого можно подкупить, с тем, чтобы ты заранее начал их обрабатывать.

Макрон задумчиво кивнул.

— А что делать с доставкой свидетеля к императору?

— При всем уважении к тебе, господин, моя хозяйка предоставляет решение этой задачи тебе самому. По ее мнению, ты сможешь добиться перевода на Капри.

— Вот как? — усмехнулся Макрон. — Можно подумать, это делается так легко! Как будто для этого достаточно лишь подать прошение о переводе на новое место службы!

Произнеся эти слова, Макрон смерил Палла ледяным взглядом. Несколько мгновений он сверлил грека глазами, но лицо раба оставалось все той же каменной маской.

Скажи, — продолжил Макрон, — а что может помешать мне пойти к тому же Сеяну и рассказать ему то, что я только что услышал от тебя? Ведь за твою жизнь я не дам и ломаного гроша, да и жизнь племянника бывшего претора и его семьи тоже не слишком дорого стоит. Верно я говорю?

Все верно, господин, но и твоя жизнь после того, что я тебе рассказал, будет стоить не дороже.

— Что ты хочешь этим сказать?

— То, что согласившись выслушать нас, ты уже замарал себя, и у Сеяна будут все основания усомниться в твой преданности. Он решит, что тебе просто посулили слишком мало денег, зато в следующий раз, возможно, предложат больше. Так что если ты обратишься к нему, смерть грозит и тебе тоже, а не одним только нам.

Макрон встал и с силой ударил по столешнице кулаком.

— Секунд, меч, живо! — крикнул он, хватая со стола клинок. Стражник тотчас выхватил свой и ринулся на Сабина и Палла.

— Энния! — неожиданно выкрикнул Палл.

Макрон поднял руку, не давая Секунду нанести удар.

— Погоди! — рявкнул он. Секунд неохотно подчинился.

— Какое отношение к этому имеет моя жена? — прорычал Макрон.