Палач

Мастер пытался просчитать варианты. Двое спереди, один сзади. Сирилл самый опасный. Отодвинулся, но пистолет не опустил. Не видно его и не слышно. Умеет же подобраться незамеченным… Двое подручных – явно подготовлены слабее. Встать на пути возможного выстрела? Даже к стенам не прижались, идиоты. Но, чтобы их выключить, нужно избавиться от командира. От ублюдка, который приволок оружейника в логово демонологов несколько лет тому назад. И кого истерзанный до полусмерти Веркер пожалел, удирая из застенков. Хотя, может быть, тогда просто рука дрогнула, и в удар не удалось вложить всю накопленную ярость… Но вернуться туда еще раз? Чтобы опять надсаживаться в безумных криках?.. Нет, никогда… Даже если шансов нет, даже если рискуешь получить пулю здесь и сейчас… Плевать. Пусть с улицы не услышат, пусть враги попытаются замести следы. Но Клаккер и сыщик распутают этот клубок. Назло всем. Потому что по-другому не умеют… А дать им шанс зацепиться за одно из щупалец сектантов – уже что-то. И не важно, живым или мертвым ты этот шанс подаришь. Не так уж важно… Но только не туда, не в наполненный ужасом черный подвал… Только не туда…

– И что, легко нашли, Сирилл? Я вроде по улицам не мелькал.

– Да тебя любая собака теперь в Городе знает. Сидел бы на Барахолке, еще бы век искали.

– Рассказывай, – усмехнулся Веркер. Он ждал, когда один из подручных шагнет чуть ближе. Еще чуть-чуть. Самую малость. – Местные меня бы продали, как только золотом бы запахло… Здесь я хоть человеком себя почувствовал.

– Какой из тебя человек? – удивился скрытый в темноте мужчина. – Обрубок ты, а не человек. Толку с тебя…

Подкравшийся крок молча прыгнул и вцепился в руку, сжимавшую пистолет. Зверь прекрасно чувствовал, что друг в беде, другу нужна помощь. Сердце мохнатого толстого монстра билось в унисон с человеческим, раскрасив мир ощущением холодного ожидания смерти. Драться и умереть. Или убить врагов, чтобы выжить… Убить…

Услышав, как заорал за его спиной Сирилл, оружейник резко бросил руки вниз, нащупывая скрытые в подлокотниках рычаги. Спрятанные в плетеных коробах стволы крохотных дробовиков изрыгнули свинец, сметая Гарпа, шагнувшего в светлое пятно. Вслед за отлетевшим телом на пол завалилась и коляска. Мастер вывалился на холодные доски, выдернув из-под штопаного одеяла револьвер. Пегий, ослепленный выстрелами, не глядя, грохотал чем-то крупнокалиберным от стены, сдвигаясь назад, к выходу. Но пули летели мимо, Веркер давно уже лежал на полу, ловя чужую размытую фигуру на мушку. Хлопок, другой – и второго нападавшего можно было списывать.

Добавив для верности еще пару пуль в Гарпа, увечный боец департамента Сыска извернулся назад, пытаясь понять – что происходит у него за спиной. В кромешной мгле кто-то возился, оглашая воздух руганью и слабым визгом. Доносились удары, пахло кровью. Понимая, что он опаздывает, мужчина выдернул из нагрудного кармана крохотный пакет, рванул зубами веревку и швырнул вверх, прикрывая локтем зажмуренные глаза. Хлопнуло, пахнуло раскаленным воздухом, и в отблесках сгоревшей ослепляющей смеси оружейник успел разглядеть, где именно крутит головой оглушенный противник. Разрядив остатки револьверного барабана почти в упор, Веркер закончил поединок. С последним выстрелом в коридор вернулись темнота и тишина. Лишь кисло пахло сгоревшим порохом и кровью…

* * *

По лестнице прогрохотали сапоги, и звонкий от бешенства голос проорал:

– Замерли все, а то покрошу, как повар капусту!

Веркер узнал палача и ответил, стараясь выговаривать слова четко и разборчиво. Мастера била крупная дрожь, заново заставляя переживать ощущение неминуемой смерти, уткнувшейся холодом ствола в затылок:

– Это я, Клаккер! Тут трое, должно быть, убиты. Но проверь, может, кто и дышит пока… И свет включи.

– Сам-то жив?! – донеслось из темноты, потом в хвосте коридора щелкнуло, и бледно-желтые пятна огней побежали узкой цепочкой по стенам, с трудом пробиваясь сквозь сизый пороховой дым.

Охотник с дробовиком наперевес быстро скользнул к лежащим на полу телам и проверил пульс на шее двух боевиков. Потом взглянул на то, что осталось от головы Сирилла, убрал оружие и присел рядом со горбившимся у стены мастером.

– Минус три, неплохо повоевал. Зацепили?

– Меня – нет. А крок – отмучился. Минуту назад… Спас меня, бедолага, а сам и пулю принял, и нож…

Крохотный монстр лежал на руках Веркера, заливая его черной кровью. Шкура помутнела, утратив глянцевый отблеск, шерсть спуталась в грязно-бурые лохмотья. Бывшее порождение Тьмы сумело перекусить чужую руку, поднявшую оружие на друга, но не смогло защититься от клинка, которым разъяренный противник искромсал маленького воина. Жизнь за жизнь – привычный для войны размен. Но вряд ли кто согласится с холодной страшной истиной кровавых мясорубок, закрывая глаза погибших товарищей…

– Подожди, вроде шевелится, – прошептал Клаккер, ощупывая круглое брюшко.