Палач

– Что Тенью рождено в Тень и вернулось… Можете прочитать молитву, святой отец. Через полчаса – тело сжечь, пепел захоронить. Я остатки обработаю, чтобы никакой дряни больше не было… А вашей дикой образине в лесу спасибо скажите. Убийца долго боялся начать, тварь его чуяла и могла порвать. Лишь когда пришли морозы и прикормленная нежить ушла отсюда, только тогда падальщик начал охоту на людей.

– Его же видели рядом с погибшими!

– Оборотня вы видели. Он даже не поленился, в чужое логово залез, травы надрал с запахом, следы замаскировать хотел. Но как только хозяин вернулся вчера под утро – так и затаился. Пришлось представление разыгрывать, чтобы он контроль потерял и проявил себя… Поэтому дело закрыто, погибших можно хоронить, как положено. Следствие закончено…

* * *

Клаккер выволок на дорогу кусок бревна и теперь с комфортом сидел, бросая куски оленины огромной черной Тени, мутным пятном застывшей рядом. Косившийся на палача хозяин хутора выхаживал рядом, стараясь все же держаться подальше от нечисти. Ветер разогнал снежные тучи, и теперь поле и засыпанные по маковку дома залил яркий лунный свет, превративший округу в серебряное отражение реальности.

– И все же, пусть безумцу мы поперек глотки встали. Но зачем ты меня в форму вырядил, потом чаепитие устроил?

– Я с самого начала удивился, когда место преступления осматривал. Запах на убитых был один, а тут – два. Причем – один от убийцы, а второй – чужой. И явно наведенный… Потом уже в лесу логово нашел, там пошарил и сообразил. Настоящий монстр не трогал людей, он вас за своих принимает. А вот кто убивал – было непонятно. Причем явно кто-то из местных, очень уж ловко места для засады выбирались. В обращенном виде Сат не мог долго находиться, чтобы тенью по снегу мелькать. Поэтому выбирал тропку, где-то в стороне обустраивал себе гнездо, там дожидался жертву… Ты с мужиками поле прочесывал, а он на верхушках деревьев себе помосты мастерил. И все – пойди догадайся, откуда смерть пришла.

– Вот черт!

– Именно. Когда селяне собрались, я запах засек. Специально поближе к себе подтянул, чтобы в случае проблем успеть отреагировать. Ну и попутно накачивал его. Как только понял, что общее внимание твари – как нож острый, – так и пихал перед собой при любом удобном случае. «Сат у нас сможет, Сат нас защитит». Вроде бы заболтал, дурачком городским выступил. И его тормоза внутренние ослабил, вот под конец мерзавец контроль и потерял. А форма твоя перед глазами у него мелькала, лишний раз бесила… Все вместе и сработало…

– Да, охотник. Страшное дело ты раскрыл. Я уж думал, что придется в Город возвращаться, иначе местные с новым покойником и меня бы закопали.

– Увы. Лишний раз убеждаюсь, что просто Тень – это мелочи. Зверье агрессивное, но предсказуемое в основном. Можно справиться. А вот когда на гостей мы свою мерзость накладываем, то получается действительно страшный коктейль… Ладно, закрыли проблему. Поутру можно возвращаться домой… На, последний кусок. Покорми зверя, он лишний раз тебя запомнит.

Густав осторожно взял кусок мяса и протянул вперед. Зубастая морда аккуратно вцепилась в оленину и подалась назад, снова превратившись в мутное черное пятно на серебристом сугробе. Палач поднялся, оттер ладони снегом и повторил:

– Запомнит… Берегите его. Вы для него – любимая стая. Как жизнь спасли, так и породнились. Если где-то в сарае место потеплее сделаете, то и уходить на зиму не будет. Территорию для вас защитит от любой дряни, может, еще щенков заведет. Только не хвастайте слишком, чтобы власти не возбудились не по делу.

– Думаешь? – с сомнением потеребил бороду полицейский. – Вроде бы положено таких отстреливать.

– Не думаю. Знаю… Этот – ваш друг, собственной головой клянусь. Хотя и родился на чужой стороне. А вот земляк, с которым детей крестили, оказался врагом… Выверты судьбы, однако. И никуда не денешься…

Глава 8

– Сотню, сотню на криволапого!

В ярко освещенном подвале дым стоял коромыслом. На подпольные бои собралось отребье со всей округи: криминал любого разлива, нищая шпана и торговцы ворованным с заводов барахлом. Дай волю полицейскому управлению, посетителей незаметного с улицы заведения можно было бы паковать сразу на выходе, раздавая любому десятки лет каторжных работ. Но до ближайшего участка – полчаса на пролетке, а то и больше, а ближе погонники и нос не кажут: заводские развалины на западе Города – специфическое место. Здесь не любят чужих, а найти дыру, куда при случае можно спрятать труп, – забот на пару минут максимум. Одно слово – Барахолка. Стихийный блошиный рынок в светлое время суток и тайная насыщенная жизнь все остальное время.