Палач

Затем я вернулся к жертве, которая висела на цепях без сознания. Дотронулся до дерева, чтобы убедиться кое в чём. Да, это было оно — священное дерево Великого леса, которое мне предстоит вырубить и сжечь к чертям. Только что делать с аппетитной красавицей на нём, шиш-кебаб прожарить до хрустящей корочки на углях?! Но я пока не опустился до такой ненависти и животного состояния, чтобы жрать пусть даже вкусно прожаренную на осине эльфийку.

Ноги женщины были вывернуты назад, обнажая, выпячивая и приоткрывая её хм-м… женское естество. От такого пошлого вида я аж задрожал и зарычал от вожделения. Да она явно не девственница. Хотя что я, невинный мальчонка, понимаю в голых пушистых «девочках» из-за вывернутых и раздвинутых ног?! Как бы там ни было, мне так и захотелось примоститься к несчастной. А что? Поза очень даже хороша для грешного дела. Пару раз пришлось ударить себя по щекам: залюбить или изнасиловать очередную эльфийскую тварь всегда успеется. Хотя объяснить это выпирающему из брюк «пылкому и страстному юноше» было трудно. Но я прежде всего должен думать верхней головой, а не нижней.

Силой воли отвёл взгляд от нижней женской прелести, но снова залип, теперь на роскошной верхней — груди. Нет, грудь, как и обычно у эльфиек, была маленькой, я спокойно мог целиком спрятать её в своей ладони, но для такого невинного пацана, как я, любые молочные железы прекрасны и верх совершенства. Будь она даже «доска — два соска». А то, что она эльф… мне ведь не мешает хотеть её — врага всего человечества, как и гномства, в целом!

Серая эльфа Арвен. Уровень 19.

Эльфы обладают большим интеллектом и ловкостью. Чаще всего хорошие маги или непревзойдённые лучники.

Лицо её было симпатичным, вытянутым, как у всех представителей её расы, хотя и побитым, чуть опухшим и излишне грязным. Приглядевшись, стараясь не опускать глаза на голые девичьи штучки-дрючки, решил, что если её отмыть, я бы узнал в ней серую эльфу. Тёмные волосы что на голове, что на кучерявом паху об этом свидетельствовали. Приподняв ей веко, увидел закатившийся зрачок женщины в бессознательном состоянии и по цвету радужной оболочки понял, что глаза карие, даже, скорее, чёрные, как уголь. По всей вероятности, из них, из серых: лунные и лесные были слишком светлыми. А кроме этих трёх видов я никаких других в жизни не встречал.

Серые эльфы — типичное население моего «родного» Серого Предела-18, где я был четырнадцать лет рабом. Видимо, я нахожусь где-то в огромном регионе, где проживают в основном они. Но эту мордашку я у себя в посёлке не видел, значит, ещё поживёт. Мстить ей пока не за что. Да и до Серого Предела топать и топать, откуда здесь взяться «господам»-односельчанам?! Я нервно усмехнулся, обдумывая, что же с ней делать? Даже начал пошлить и каламбурить:

— Кончить тебя или сначала в тебя кончить, а уже потом тебя кончить? Мне всё равно это дерево сжигать, почему бы не с тобой вместе. Поорёшь, а я почувствую себе немного отомщённым, вы же над нами каждый день измывались, измываетесь и ещё долго будете продолжать измываться! Смогу ли я получить хоть какое-то наслаждение от своей личной вендетты всем вам? Как ты будешь визжать, когда начнёшь гореть?!

Оказалось, что дамочка действительно была в полной отключке, не реагируя на угрозы, а значит, что я толкал всю речь зазря. Ну или не зря, если раззадоривал себя на смертоубийство. Интересно, насколько я благороден, могу убить беззащитную, голую и безоружную эльфийку? Месть и хоть какой-никакой, но опыт! Пришлось женщину бить по щекам, довольно чувствительно, чтобы она смогла наконец прийти в себя.

— Воды, дайте воды, — как и полагалась ей, она говорила на наречии серых эльфов.

Отойдя немного вбок, чтобы она не увидела меня и мою «преступную» расу, я дал ей напиться из своего бурдюка с водой.

— За что тебя так? — спросил её, когда она перестала пить.

Старался поддержать её голову так, чтобы она не увидела меня. Акцента у меня не было, интуитивно я знал, что говорю на всех возможных языках как оригинальный носитель, впитавший основы родной речи с молоком матери.

— Как будто бы ты сам не знаешь, — отвечала она тихо. — Что, задержался, чтобы тоже изнасиловать меня?

— Э-э-э, а ты что, не против потрахаться?! — обрадовался я её предложению с ходу.

Глава 5 . Роусь

У меня сохранились какие-то тормоза, не хотелось делать «это» без согласия жертвы. Убить вооруженного эльфа — нормально, а изнасиловать беззащитного — как-то не лежала душа. Зато кое-что другое пониже очень даже «лежало» сделать это, а точнее, стояло и настаивало на сексе! Рабам совесть противопоказана — у них её нет, атрофирована вместе с интеллектом. Они вообще не особо рефлексируют по жизни. Видимо, это «божья искра» меня так изменила, что морально было трудно «пристроиться» к врагу и долго «мстить», удовлетворяя похоть.

— Как будто вам, уродам, моё разрешение требуется, скоты! Дерзай, пока можешь, мразь!