Палач

Парень провел нас в подсобку, которая, судя по всему, была его рабочим кабинетом. Вокруг провода, голопроекции и куча электроники, которую я никогда не видела. Приемщик товара сел в кресло (единственное в том помещении) и начал открывать файл за файлом на разных голопроекциях.

– Начну с фотографий, потому что все взаимосвязано. На одной из них Роберт Донохью. Это он обнимает вашу сестру за талию. Роберт Донохью был автомехаником, который организовал фонд защиты прав райтов округа Т. Интересно, что сам Донохью был в долгах, как в шелках. Дом дважды закладывал, чтобы удержаться на плаву. Восемь лет назад он смог взять кредит на обучение брата. Поручителем последнего кредитования выступила Роуз Соммервиль – ваша покойная сестра. Она же в течение года и погасила все его задолженности. Деньги переводила со своих частных счетов. Но интересно другое: сказочные прибыли от продажи букетов в ее магазине. Крупные поставки цветов ее магазином осуществлялись несколько раз в месяц на протяжении пяти лет разным заказчикам через одну компанию.

– Рейтер-моторс, – произнес Айени.

– Да. И деньги там немалые. В общем, типичная схема для отмывания прибыли черной Жатвой. Есть частный заказчик, он оплачивает поставку цветов, Рейтер-моторс покупает цветочки в магазинчике Роуз Соммервиль по баснословной цене и доставляет заказ. Цветы отгружены, налоги уплачены, прибыль поделена. Десять процентов оседало на ее счетах, а остальные девяносто расплывались по цепочкам, концы от которых найти практически невозможно. Таких частных подрядчиков, как «Букеты Роуз», через которые отмывались деньги Рейтер-моторс, в округе еще четверо. Все они последние пять лет работают через Фонд защиты прав райотов округа Т. Схемы у них разные, но все жертвуют девяносто процентов прибыли в Фонд, со счетов которого деньги и уплывают в неизвестность. Из наиболее крупных среди них «Похоронное бюро Гайндер» и сеть сервисных станций семьи Слоу.

– Твою мать, – вздохнул Айени.

– Ты их знаешь? – я нахмурилась.

– Нори Гайндер – дочь Гайндеров – работает у нас помощницей медсестры. Она послушница. Встречается с Ротари Слоу – сынком семьи Слоу. Он райот.

– В списке так же фигурирует какой-то бар в Р., владелица которого Мэрил Бижуа, – продолжал говорить приемщик товара и показывать на цифры. – И контора в С. по благоустройству территорий, владелец которой некий Ирман Оски.

– Ирман Оски – райот, – вставил Айени. – Женишок нашей подруги Мэрил.

– А вы знали, что это не его настоящая фамилия? – спросил приемщик.

– В смысле?

– Его родителей казнили во время Восстания в другом округе и ребенка на воспитание взяла к себе семья послушников. И парень сменил фамилию с Купер на Оски.

– Купер? – переспросил Айени. – Его отец – Лэнси Купер?

– Вы и без меня все знаете, – вздохнул приемщик.

– Наставник Дженни… – произнесла я.

– Дженни? – оживился приемщик. – Этого имени в списках нет.

– И не будет, – Айени взял меня за руку. – Она мертва.

Парень отвернулся и снова начал открывать какие-то файлы.

– В общем, сейчас схема такая: Рейтер-моторс отмывает деньги через эти конторы, которые выступают либо заказчиками, либо поставщиками. Десять процентов они оставляют себе, а остальное отдают в Фонд, который распределяет прибыль. Здесь есть доказательства всего этого. Они все повязаны!

– А что на счет фотографий парня? – спросила я. – Что вы узнали?

– А, ну да! На одной из них некий Закари Джонс. Персона интересная, в том смысле, что на него ничего нет. Последнее место регистрации – общежитие при заведении высшей ступени профориентации. Кстати, он учился вместе с Питером Донохью – младшим братом Роберта Донохью. Оба журналисты. Год назад Закари Джонс окончил обучение и испарился. В прямом смысле. Нет ни места новой регистрации, ни счетов, ни карты социального страхования, ни водительских прав, – вообще ничего!

– Ты можешь скопировать себе все эти данные? – попросила я.

– Подруга, я на такое не подписывался, – покачал головой парень. – Услугу оказал, на этом все. Забирай примочки и больше мы друг друга не знаем.

– Мы тебя поняли, – ответил Айени.

***

Вышли из мастерской с картонной коробкой в руках, где были свалены все электронные устройства Питера Донохью.

– Ты все еще хочешь осмотреть карьеры? – Айени открыл машину.

– Да. Нужно узнать, что там творится.

Сели в салон. Айени хотел позвонить Одьену, но я остановила его.

– Напиши ему сообщение, что с нами все в порядке и мы заночуем в Т. Увидимся завтра. Потом отключи свой телефон и браслет и достань из них батарейки.

– Думаешь, за нами следят через сеть?

– Закари Джонс точно следит, – я разобрала свой телефон. – Он работал с Питером, вел слежку за мной и уже год он невидимка. Значит, живет под вымышленным именем. От кого Закари узнал, что я убила его отца?

– Дэвид Бижуа, который следил за мной, а значит, и за тобой, работал на черную Жатву. Он мог рассказать об этом кому угодно. И Закари, раскручивая с Питером дело о гибели Роберта Донохью, мог получить эту информацию от кого угодно.