Пафнутий

— Наша речка течет из леса, — бубнил он себе под нос. — Так? Так. Образует здесь, на краю леса, вот это озерцо и опять убегает в лес, к нам. Выходит, ее начало не здесь, а где-то дальше, в том лесу, где я еще не был… То есть в нашем же лесу, но в другой его части.

Теперь нужно было решить, что делать дальше: отправляться вверх по течению речки, к ее истокам, чтобы наконец найти их, для этого опять углубиться в лес, или как следует обследовать район озера, раз уж он оказался здесь днем. Подумав, остановился на втором варианте, ведь речка от него не убежит, потом он и к истокам ее выйдет.

На всякий случай скрывшись опять на опушке леса, по ту сторону озера, Пафнутий удобно уселся под деревом, где сидел только что. И тут на него набежал лис Ремигий.

Ремигий чрезвычайно удивился, увидев в этих краях Пафнутия.

— Привет, Пафнутий! — поздоровался Ремигий. — А ты как оказался в этих краях? Что ты здесь делаешь?

— Здравствуй, Ремигий! — ответил медведь и озадаченно засопел. — Что я здесь делаю — и сам не знаю. Вроде бы ищу то, от чего нервничает Марианна.

— Как ты сказал? — удивился Ремигий. — Здесь находится то, от чего нервничает Марианна?

— Вроде бы, — не очень уверенно подтвердил Пафнутий. — Во всяком случае, оно плывет по речке прямо в ее озеро. Очень вонючее, говорит Марианна. И рыба от него дохнет.

Заинтересовавшись, Ремигий сел рядом, и медведь подробно рассказал ему обо всем. Ремигий внимательно выслушал его и, кивнув, сказал:

— Права твоя Марианна. Виноваты в этом люди. И кажется, я знаю, в чем дело.

Пафнутий очень обрадовался.

— Что ты говоришь! Как хорошо. Надеюсь, скажешь мне?

— Сказать-то я скажу, — ответил Ремигий, — да вот не уверен, что ты поймешь. Вернее, что смогу понятно объяснить. Знаешь что, давай лучше немного подождем, думаю, ты сам увидишь и все поймешь.

— А может, все-таки сначала хоть немножечко попытаешься рассказать? — попросил Пафнутий. — Неизвестно ведь, сколько придется ждать, а узнать не терпится.

— Ну, ладно, — согласился Ремигий, сел поудобнее и принялся рассказывать, — Тебе уже известно, что люди не умеют быстро бегать, поэтому пользуются шумными и вонючими машинами, в которые залезают, и те возят их куда надо. Об этом ты знаешь, правда?

— Правда, — кивнул Пафнутий. — Знаю.

— Так вот, — продолжал Ремигий. — Люди в своих машинах приезжают сюда, на луг. Огонь разжигают и суют в него всякие такие… не знаю, как назвать, в общем, всякую еду, которую потом съедают. Аппетитно пахнет, скажу тебе! Слюнки текут. Но вонючая струя в речке не от этого получается.

— А от чего же? — поинтересовался Пафнутий, у которого самого меж тем при упоминании об аппетитной еде потекли слюнки. Нечего удивляться, ведь на ужин проглотил каких-то два-три червяка, а завтрака и вовсе не было.

— От чудищ тех самых, в которых люди ездят, от машин.

— А что эти чудища делают? — заинтересовался Пафнутий.

— Ну как бы тебе понятнее объяснить… — задумался лис. — Чудища, в общем-то, ведут себя смирно. Люди пригоняют их к самому озеру и начинают поливать водой…

— А они сами в озеро не лезут? — удивился Пафнутий. — Раз любят мыться.

— Не лезут, — подтвердил лис. — Сам удивляюсь. Ну вот, значит, обливают их люди водой и еще размазывают… даже не знаю, как лучше объяснить… мажут их чем-то жутко вонючим, от чего образуется много-много пены, ну вроде той, что плывет по реке в паводок. А потом эту пену водой смывают. И вся эта вонючая пакость вместе с пеной течет в озеро. Полагаю, именно она доплывает до Марианны.

Пафнутий совсем недавно делал нечто подобное — купался в озере, чтобы смыть с себя в воде… нет, не какую-то вонючую пакость, наоборот, ароматный, чудесный, но ужасно липкий мед, к которому все приставало. И медведь вдруг понял, что именно делают люди со своими машинами.

— Они моют их! — воскликнул он. Лис задумался.

— А знаешь, возможно, ты и прав. Я обратил внимание: после всех этих странных манипуляций человеческие машины делаются такими блестящими! Может быть, и более чистыми. Да, наверное, они их моют.

— Так ты уверен: вонючая струя в реке от того, что люди моют в ней свои машины? — пожелал убедиться Пафнутий.

— Думаю, от этого, — подтвердил лис. — Во всяком случае, я тут больше ничего такого не видел. А бываю в здешних краях довольно часто. Ведь здесь столько кур, уток и гусей!

— И ты подружился с ними? — рассеянно поинтересовался Пафнутий, думая о своем.

Ремигий захихикал.

— Можно и так сказать, только, боюсь, они об этом не подозревают.

А Пафнутий обдумывал только что услышанное от лиса. Итак, вонючая пакость в реке образуется от того, что люди моют в озерце свои рычащие чудовища. Мажут их какой-то ужасной мерзостью, а потом ее почему-то смывают водой. Ну людей все равно не понять, у них странные привычки. Сначала мажут и тут же смывают. Нет, все-таки это настолько несуразно, что трудно такому поверить. Не мешало бы увидеть собственными глазами.

— А мог бы я тоже увидеть купание их машин? — спросил Пафнутий.