Падшие ангелы Мультиверсума

Дерево за спиной Тэньши взорвалось изнутри. Разлетевшиеся щепки (иные размером с кулак) загорались на лету, превращаясь в подобие комет с кудрявыми дымными хвостами. В стене Дома образовалось еще десяток дыр,

А «падший» продолжал неуклонно двигаться вперед.

В специальном окошке головная приставка Ивана запустила повтор выстрела, заснятого вмонтированной в «штальфауст» камерой. Иван сам установил эту опцию, коллекционируя наиболее удачные моменты своих охот.

Этот выстрел должен был стать настоящей жемчужиной его коллекции.

В многократно замедленном повторе было хорошо видно, как тело «одержимого» пропускает летящие стержни через себя. Без всяких видимых повреждений, как будто это не плоть, а голограмма. А может быть, и правда…

Спустя треть секунды Иван убеждается, что для голограммы у Тэньши слишком настоящий удар. Похожий эффект, наверное, произвел бы затянутый тонкой резиной молот, если врезать им с размаху по животу.

Уткнувшись лбом в землю, Иван почувствовал себя человеком из старого рекламного ролика желудочных пилюль. Тем, которому стреляли в живот из пушки. Дубля эдак после сорок пятого.

БОЛИ В ЖЕЛУДКЕ? ПРИМИ « ГАСТРОБОЛЛ»!

Его вырвало кровавой желчью.

Тэньши задумчиво наклонился над Иваном, собрал в кулак его рассыпавшиеся косицы и вздернул запачканное лицо вверх. Нащупал второй рукой пульсирующий кадык.

Стоявший позади Егор всадил первый гвоздь в его тень. Точно в середину левого крыла.

«Одержимый» закричал. Дикий, балансирующий на верхнем пределе слышимости крик заставил доктора Мураками болезненно сморщиться и зажать ладонями уши. Помогало не очень.

Лобовое стекло трейлера мелко завибрировало и вылетело ко всем чертям.

Примерившись, Сын Оракула пригвоздил второе крыло «падшего».

– Как тебе это нравится?! – закричал он. – А?! За воплем Тэньши его не было слышно.

– А так? – Гвоздь пробил левую руку тени чуть выше запястья. По настоящей, живой руке Тэньши заструилась густая темная кровь. – И еще!

Правая рука. Кровь уже капала, стекала вниз, мгновенно впитываясь в землю. Пригвожденный Тэньши шатался на месте, не в силах сдвинуться.

Егор навел ствол на ногу его тени.

– Хватит, – сказал голос Оракула в его ухе. – С него достаточно. Несите его сюда, в кузов.

Они разложили подрагивающее тело «падшего» на полу, пристегнули руки и ноги к заранее приваренным скобам. Динамик сказал несколько слов по-японски. Мураками кивнул и надел на голову Тэньши обруч-транслятор, пошел еще раз проверить М-модем. Брат Егор внимательно наблюдал за ним.

И поэтому не заметил появления в прицепе еще одного человека.

– Что выделаете? – спросил Глеб.

Сын Оракула обернулся, машинально хватаясь за «стигмат». Глеб так же машинально – рефлексам не очень-то прикажешь – выбил у него гвоздомет и перехватил его на лету.

Егор узнал рыцаря и успел задержать руку с ножом, направленным Глебу в брюшину.

– Глеб, – выдохнул он. – Ну ты подкрался!

Тамплиер хмыкнул. Брат Егор был не из тех людей, к которым можно запросто подкрасться. Значит, его внимание было чересчур сосредоточено на другом. На чем-то более важном, чем собственная безопасность.

– Я спросил, чем вы здесь заняты, – напомнил Глеб.

– Все сейчас объясню, дай отдышаться, – Егор осторожно хлопнул Глеба по плечу. – Слушай, рад, что ты в порядке.

– Я тоже рад, – ответил Глеб.

Преимущество теков уже первой генерации перед обычными солдатами заключалось, грубо говоря, в возможности повторного использования поврежденного материала.

Натурал, поймавший пулю, в восьмидесяти трех случаях из ста выходил из строя, даже если ранение не было смертельным. Неизбежный шок, потеря крови, вероятный сепсис. В отличие от него у киборга поколения «альфа» шансы продолжить бой равнялись сорока двум процентам. Начиная с «гаммы» организм солдата оснащался децентрализованной кровеносной системой, гормональной экспресс-лабораторией, болевыми фильтрами и прочей требухой, дополнительно увеличивающей его шансы. Это приводило к сильному удорожанию подготовки личного состава, но давало возможность создать теоретически «вечного» солдата.

Такого, как, например, Глеб, чей порог выживаемости можно было превзойти только в случае перехода на полностью неорганическую основу. То есть замены всех действующих органов кибернетическими эрзацами.

Вечный солдат. Никто не обещал, что эта вечность будет приятной.

– Сейчас мы подключим его, – брат Егор кивнул на Тэньши, – к нашему «Экзорцисту». И Оракул изгонит «падшего».

– Ага, – кивнул Глеб. – Я так и думал. А это кто?

– Это мой бывший коллега, – раздался голос из динамика. – Доктор Харуки Мураками.

Японец, услышав свое имя, церемонно и с достоинством поклонился Глебу. Оракул сказал ему что-то, наверное, ответно представил рыцаря.

– Он любезно согласился нам помочь, – продолжал Оракул. – По технической части.

– Ага, – еще раз сказал Глеб.

Все было понятно. Надо было идти освобождать Антона. Убедиться, что со вторым «одержимым» покончено. Может быть, задать пару вопросов наемным охотникам, когда они придут в себя.