Падение в ничто

Здоровья у Димы был целый вагон. Дома валялись разной величины гири и гантели, которые он тягал от скуки почти каждый день. Крепкие мускулы, широкая грудь. Дима чувствовал свою силу и развлекал себя воображаемой схваткой с мистическим чудовищем.

Скучающий Дима проходил мимо приямка. Грудь упёрлась в кирпичный забор. Заглянул внутрь, где находилась ёмкость с Сизифом. Печка дымила в небо, гудел дымосос, ещё вся ночь впереди, а делать уже нечего. Появилась мысль. От безделья, решил разыграть приготовление к битве. Улыбнулся и пошёл к одной из двух печек – собирать оружие для битвы.

На станции имелся целый арсенал. Два металлических топора, за которые «ТБшник» мог вырвать талон, из-за проводимости рукоятки. По технике безопасности была положена рукоятка из дерева. Два тяжёлых и чёрных лома. Несколько штыковых лопат, крюки и вилы. А также множество металлических труб, разной длинны и диаметра.

Чего от безделья Дима только не делал на станции. Бросался пустыми стеклянными бутылками в стену, нагревал стеклянные трубки из лаборатории, а затем взрывал их в холодной воде. Лазал по лестницам, забирался на трубу дымохода, изучал вдоль и поперёк конструкции станции.

Сейчас, фантазия о борьбе с монстром, завлекла его, и он, слегка навеселе, выбирал из всевозможного арсенала оружие. Выбор пал на топор. Здоровенный, полностью металлический, удержать такую бандуру, он мог только двумя руками. С такой-то секирой никакой монстр не был страшен.

Дима взял топор и поплёлся на печь сжигания. Топором рубил воздух.

У печи подпирал бочку лом. Дима внимательно изучил его, прикинул, как такой хреновиной можно воевать против чудищ. Бросил топор на землю, и взял лом. Увесистый, он хоть и не казался тяжёлым, но весил килограмм пятнадцать не меньше. Дима замахнулся и вогнал его по середину в бочку с золой. Вытащил. Не особо острый конец всё же пробил тонкий металл бочки. Вес инструмента этому способствовал.

«Хороший агрегат.»

Лом вернулся на место, топор поднялся с земли и уместился в могучих руках Димы.

«Как же нехер делать…»

Двери на пульт открылись. Дима бросил топор на стол и улёгся на топчан. Проверил телефон. За время, что прошло с момента знакомства с рассказом, он ни разу не проверил телефон и фотографию. Пролистал несколько раз пересмотренную ленту, вспомнил о картинке. Открыл галерею, нашёл. Бледная морда смотрела из арки. Ничего страшного. Он навёл палец в нужную сторону, выбрал удалить. Картинка исчезла. Вышел из галереи и вошёл снова. Картинка была на месте. Диме это не понравилось. Он удалил картинку снова. Вышел и зашёл в галерею. Картинка на месте. Неприятный холодок пробежал по спине.

«Херня! Всему есть объяснение! Заглючило!»

В третьем часу ночи, от скуки, Дима вышел с пульта управления, чтобы сделать обход. Тяжёлый топор, брать который уже не казалось такой классной идеей, бил по голени. За три часа он успел выпить пять кружек крепкого кофе, выкурить пол пачки сигарет. Его трясло и побрасывало на месте. Сердце колотилось. Гул оборудования давил на виски. Картинка начала плыть перед глазами, передозировка кофеина и никотина вызывала лёгкую тошноту.

Чуть покачиваясь, он добрался до печки, бросил топор на бочку и взял в руки лёгкую кочергу. Одним движением выбил металлическую щеколду. Открыл дверку, выпустил свет ядовитого огня. Напряг руки и помешал. Будто вулкан выплюнул магму, куча почерневших отходов взорвалась и рассыпалась яркими вспышками внутри печи. Лицо обдало жаром. Из-за яркости пламени, он не сразу привык к разнице освещения. Перед глазами мелькали энергичные движения языков пламени. Уши сдавил гул. Пахло пылью и краской. Руки ныли от только что проделанной работы. Свет от фонарей делал только хуже, привыкать к нормальному освещению после вида дикого пламени было трудно. Дима посмотрел по сторонам, размял шею.

Справа, среди стволов колонн, узкая дорожка на пульт управления. Дым просачивался через щели в дымоходе, медленно застилал проход, делал освещение тусклым. Дима повернул голову влево.